В своей рутинной работе полицейский редко сталкивается с махровым сексом. Обнаженные тела, которые они видят, обычно холодны и покрыты запекшейся кровью. Даже полиции нравов любовь является скорее в отталкивающем, чем в соблазнительном образе. Элинор Фей лежала на диване в гостиной с мужчиной. Телевизор перед диваном был включен, но никто не слушал новости или прогноз погоды.
Когда двое с пистолетами в руках ввалились в комнату вслед за распахнувшейся дверью, Элинор Фей резко села на диване, широко раскрыв глаза. Она была обнажена до талии. На ней были чёрные лосины и чёрные лакированные туфли с высокими каблуками. Волосы были в беспорядке, и помада размазалась по лицу. Она попыталась прикрыть руками обнаженную грудь, когда появились полицейские, поняла, что не получится, и схватила ближайшую часть одежды. Это оказалось мужским пиджаком. Она прижала его к груди, как классическая испуганная героиня в фильме про пиратов. Мужчина рядом также резко приподнялся и сел, повернулся к полицейским, потом повернулся к Элинор в недоумении, как бы ища у нее объяснения.
Мужчина не был Артуром Финчем.
Ему было под тридцать. Лицо было покрыто прыщами и следами губной помады. Белая рубашка раскрыта до пояса. Нижней рубашки не было.
— Здравствуйте, мисс Фей, — сказал Мейер.
— Не слышала, как вы постучали, — ответила Элинор.
Казалось, что она мгновенно оправилась от первоначального испуга и замешательства. С полным презрением к двум чужим мужчинам она отбросила пиджак, поднялась и походкой звезды стриптиза подошла к креслу с высокой спинкой, на которой висела ее одежда. Она взяла лифчик, надела его, помогая движением плеч, и застегнула так, как будто бы она была в комнате одна. Потом через голову натянула чёрный свитер с длинными рукавами, встряхнула волосами, закурила сигарету и сказала:
— Что же, теперь взлом чужой квартиры — преступление только для преступников?
— Извините, мисс, — сказал Карелла. — Мы ищем вашего парня.
— Меня? — спросил мужчина с дивана. — А что я такого сделал?
Мейер и Карелла обменялись недоумевающими взглядами. Выражение смутного, еще неуверенного понимания появилось на лице Кареллы.
— Вы кто? — спросил он.
— Тебе не нужно ничего им говорить, — предупредила парня Элинор. — Они не имеют права врываться в квартиру. У частных граждан тоже есть свои права.
— Это верно, мисс Фей, — сказал Мейер. — А почему вы лгали нам?
— Я никому не лгала.
— Вы дали нам ложные сведения о местонахождении Финча...
— Я не считала, что в тот момент давала показания под присягой.
— Безусловно. Но именно вы злонамеренно препятствовали расследованию.
— Да черт с вами и с вашими расследованиями. Вы, гады этакие, вламываетесь к людям...
— Просим извинения, что испортили вам вечер, — сказал Карелла. — Почему вы солгали насчет Финча?
— Я думала, что помогаю вам, — сказала Элинор. — А теперь вон отсюда!
— Мы еще немного побудем здесь, мисс Фей, — заявил Мейер, — так что будьте повежливей. Это как же вы нам помогали? Послали нас в дурацкую погоню по адресам — подтверждать алиби, заведомо зная, что они фальшивые?
— Ничего я не знала. Я вам рассказала то, что мне сам Артур сказал.
— Это ложь.
— Давайте валите-ка отсюда! — потребовала Элинор. — Или надеетесь, что я опять сниму свитер?
— А мы уж вас всю разглядели, леди, — сказал Карелла. Он повернулся к мужчине: — Ваши фамилия и имя?
— Не говори им, — сказала Элинор.
— Скажете здесь или поедете с нами, сами выбирайте, — сказал Карелла. — Артур Финч совершил побег, и мы пытаемся разыскать его. Если угодно быть соучастником...
— Совершил побег? — Элинор немного побледнела. Она посмотрела на мужчину на диване, и их взгляды встретились.
— Ко-когда это произошло? — спросил мужчина.
— Около десяти вечера сегодня.
Мужчина замолчал на несколько мгновений.
— Это ужасно, — вымолвил он наконец.
— Так как насчет того, чтобы назвать имя и фамилию? — предложил Карелла.
— Фредерик Шульц, — ответил мужчина.
— О, как по-семейному все получается! — воскликнул Мейер.
— Да пошли вы с вашими грязными мыслями! — крикнула Элинор. — Я не девушка Финча и никогда ею не была.
— Зачем тогда было говорить это?
— Не хотела, чтобы в это дело впутали и Фредди.
— А как могли его туда впутать?