Сбитые костяшки на руках первой обнаружила мама. Конечно, она сразу же догадалась откуда у нас появились подозрительные “цыпки”. На ее вопросы мы только пожимали плечами и молчали как партизаны.
Однажды мы так заигрались, что не успели прибрать за собой. Мама обнаружила помятую кровать и сразу сообразила в чем тут дело. Вечером, когда папа вернулся с работы, она намекнула ему на то, что на их кровати кто-то “топтался”. Отец сразу понял в чем дело. Он положил сабли на верхнюю полку шифоньера, приказав не прикасаться к ним больше.
Мы терпели несколько дней, поскольку боялись наказания отца. Я первым не выдержал и полез за саблями. Брат просил меня не делать этого, но я не послушался его.
Одному играть было скучно, и я стал уговаривать его играть вместе. После долгих уговоров он сдался и согласился играть, но только на полу. Без “коней”- подушек игра показалась мне неинтересной. Я предложил брату взять родительские подушки, но сражаться не на кровати, а на диване.
На диване сражаться было намного интереснее, чем на кровати. Диван был покатым, подушки скатывались с него, и проигравший падал на пол. Получалось все по-настоящему. Правда, появился и больший риск. Я уже несколько раз ударил брата по руке, а он нанес мне сильный укол в грудь. При беглом осмотре я увидел неглубокую царапину. Но это нас не остановило. Азарт возрастал. Я все чаще стал побеждать брата. Это его задело. Он стал сильнее размахивать саблей и вместо колющих ударов стал наносить рубящие. Один из таких ударов пришелся мне по лбу. Это была уже не царапина, а кровоточащая рана. Брат испугался побежал на кухню. Нашел кусок тряпки, намочил его холодной водой и стал прикладывать к ране.
Играть уже не было смысла, надо было заметать следы. Брат предложил мне надеть на голову шапку, чтобы родители не заметили раны. Конечно это было глупо. И тут я вспомнил про Сашку Карпова, у которого отец работал санитаром в больнице. “Может у него найдется какое-нибудь средство остановить кровь или замазать чем нибудь рану?” - подумал я и побежал к нему.
Сашка был тоже один дома. Мы нашли йод. Он достал баночку, вытащил из нее палочку с ватой, аккуратно обмакнул ее в йод и приложил к моему лбу. Резкая боль и терпкий запах йода ударили мне в нос. Я не выдержал и заплакал. Сашка растерялся и не знал стоит ли ему лечить меня дальше или остановиться. Разрешилось все само собой. Я позорно бежал из его квартиры. Перед дверью в нашу квартиру, я вытер рукавом слезы.
Увидев меня с зеленым пятном на лбу, брат от удивления раскрыл рот. Мы поняли, что наказания нам не избежать.
Когда вернулась сестра из гимназии, мы сидели на диване и оба плакали. Увидев что со мной случилось, она стала отмывать водой зеленое пятно на лбу, чтобы скрыть рану. Мне было больно, но я терпел.
Вечером наше непослушание было раскрыто. Наказание было словесным. Лечение домашним. Пришел сосед дядя Юра, и помазал ранку какой-то вонючей мазью. Через несколько дней рана стала подсыхать. А сабли, после рокового сражения, исчезли. Скорее всего папа незаметно отнес их на помойку.
Тезка
Вечером, когда вся наша семья собралась ужинать, кто-то постучал в дверь. На пороге стоял сосед дядя Юра.
- Принимаете, пропащего? - спросил он смеясь. - Вот, принес вам наших деревенских яблочек. Угощайтесь.
Он поставил ведро на пол, достал самое большое яблоко, обтер его о рукав рубашки и протянул мне.
- Угощайся, тезка.
Папа предложил соседу поужинать вместе с нами, но он отказался, сославшись на занятость.
Когда дядя Юра собирался уходить, я подошел к нему и спросил:
- Дядя Юра, а как вы обозвали меня?
- Когда? - удивился сосед.
- Ну, когда дали мне яблоко.
- А-а-а, понятно. Я сказал: “угощайся, тезка”.
- Во-во! Тезка - это обзывалка?
Дядя Юра и родители, слушая наш разговор, рассмеялись.
- Нет! Это не обзывалка. Теской называют того, кто имеет одинаковое имя с кем-то. Вот тебя как звать?
- Юра, - растерянно произнес я.
- Правильно! А как меня зовут?
- Дядя Юра.
- Видишь. У нас одинаковые имена. Ты - Юра, и я - Юра. Значит, мы с тобой тезки!
- Не-е-е. Не одинаковые. Я - Юра, а ты - дядя Юра.
И опять все рассмеялись. Я смотрел на родителей и не понимал, что я сказал смешного.
Тут уж вмешался и папа.
- Дядя - это не имя. Ну, так все дети называют взрослых. Дядя Юра, дядя Миша, дядя Петя. Слово “дядя” не в счет. Так принято называть взрослых. Понял?
Я кивнул, хотя так ничего и не понял. Сосед распрощался с нами и уходя сказал:
- Пока, тезка!