– Пойду,– немного растерянно проговорила бухгалтерша Оленька.
– Все слышали? – почему-то посмотрел не на сватов, а в зал Мишка Бараболька.– Все. Лидка, а ты слышала?
Лидка, председатель, дед Михей и все остальные удивлённо переглядываются между собой, пожимают плечами: ничего не поймут, да и почему он назвал артистку-бухгалтершу Оленькой, когда ещё раньше она была Наташкой – как в пьесе.
– Говорил же: закусывай! – первым сообразил, что произошло, дед Михей.–Непослушник!
Мишка Бараболька, пошатываясь,выдвинулся на авансцену:
– Лидка, ты всё слышала? Я женюсь! На учёной! Так и быть! Люди, земляки... спектакль спектаклем, мы его продолжим... без антракта дадим, не волнуйтесь, однако я женюсь по-настоящему. И вы засвидетельствуете это. А?
– Я... я ничего такого вам не обещала! – покраснела бухгалтерша, заморгала глазками. – Я думала... это же по пьесе так! – и она, спрятав лицо в ладонях, убежала со сцены.
Кто-то зааплодировал, и все – о, чудеса! – поддержали его. Кроме председателя. Тот встал, попросил тишины.
– Режиссёра! – строго потребовал председатель.
– Я! – белый, как свежий снег, выбежал на сцену режиссёр агроном Цыбулькин.
– Заменить жениха! Дублёр, или как у вас там, есть?
– Нет, нету, – часто заморгал глазками режиссёр агроном Цыбулькин.
– Как это меня заменить? – закивал непослушным пальцем Мишка.– Меня? Можно сказать, заслуженного... заменить? А вы театр Янки Купалы представляете без Станюты или Овсянникова? Нет. Правильно. А вот найдётся один дурак и скажет: заменить! Председатель, ты здесь не распоряжайся. Ты в искусстве – ноль. Без палочки. Запомни. Руководи посевной. Понятно? А будешь нести охинею, то я много о чём могу тебе напомнить. Могу, к примеру, рассказать всем зрителям, верным нашим патриотам, заядлым нашим театралам, как ты в городе коттедж соорудил под небеса из восемнадцати комнат. За чьи деньги? А-а, молчишь! Проглотил? А сыновьям машины приобрёл – за что? А мясо берёшь каждый день свеженькое, когда я, можно сказать, заслуженный артист Бережков, с хрустом поедаю солёное, от чего на сцене иной раз солёным – а каким же! – потом прёт... А выборы взять. За Дубко не голосовал...
– Замените его! – председатель притопнул ногой, вынес колесом грудь вперёд. –Немедленно!
Дед Михей посмотрел на председателя, улыбнулся:
– Нет, Мишку не заменишь. Он один у нас такой. Артист!
Первой дёрнула из клуба Лидка, за ней, втянув голову в плечи, почесал председатель.
– Спектакль продолжается! – сообщил Мишка Бараболька.
Но не там-то было: поплыл занавес, он отгородил его от зрителей... и на всю, кажется, оставшуюся жизнь. Только он не очень, видится мне, переживает: всё же стал заслуженным артистом Бережков после того спектакля. А такого, согласитесь, не каждый достичь может.
На спектаклях Мишка Бараболька сидит теперь рядом с дедом Михеем. Тот, бывает, заскучает на представлении и шепнёт заслуженному артисту:
– Взберись, Мишка, на сцену, отмочи чего... Потому как жизнь такая, что потешиться охота. Взберись, Мишка. Удружи.
А Мишка отмахивается, как когда-то Лёкса:
– Смотри!..
Собираемся днями, скажу вам по секрету, пойти делегацией просить председателя, чтобы всё же разрешил Мишке снова выйти на сцену, потому как в наших Бережках любят театр. А какой же это театр – ну, правда! – без заслуженного артиста?
Так и скажем председателю: «Заслуженных уважать надо! Верните Барабольку!»
ПОДФАРТИЛО
Повезло наконец-то инженеру Тиханчику: трудно вспомнить, сколько он уже играет в это «Спортлото», а только недавно отхватил кругленькую сумму. Жена, Капитолина, по случаю такого радостного события обвила, словно в молодые годы, мужа вокруг шеи, сладко чмокнула в щечку:
– Не оболтус ты у меня, Тиханчик! Пусть все видят! Я же, хоть и перца подсыпала тебе , когда ты покупал те карточки, но сама где-то в глубине души верила: подфартит когда-нибудь и нам, не все же – им! Молодчина! Твои деньги – ты ими и распоряжайся! У нас всегда, не мне тебе говорить, справедливость была и остается на первом плане. Решай, на что потратишь свои деньги. Вижу, задумался. Зря. Тогда я скажу: одеть тебя надо, Тиханчик. Обносился ты совсем. Обшарпался. На люди показаться стыдно. Купим, значит, тебе новое пальто, плащ, джемпер и обязательно ондатровую шапку. Ты все же при должности, не последний человек в своем конструкторском бюро. Ты на меня не гляди, Тиханчик. У меня все есть, кажется...
Пошли покупать. Тиханчик прихватил самую пузатую сумку, затолкал в карман несколько полиэтиленовых пакетов.