— В далеком прошлом захватывали, и к чему это привело? Способности не всегда передаются по наследству. Наши державы сыпались одна за другой, а со времен Ирбис-шегуй хана, правителя Западно-Тюркского каганата, мы никогда не были заодно. Каждый из нас по своей сути индивидуалист, и только в минуту опасности, мы стоим заодно и объединяемся, по крайней мере, те, кто в степи живет.
Я посмотрел на сидящих у костра Василя, Ерему и Тараса, которых, как выяснилось, звали старославянскими именами Светлояр, Ратай и Рерик, и сказал:
— Но вас ведь, вот, сразу четверо.
— Про нас разговор отдельный. Мы все от общего прапрадеда и по одной идее живем. Вот ты спрашивал Василя и Ерему, откуда они взялись, и сейчас ты это можешь узнать. Степан Тимофеевич Разин, всех, в ком старая кровь проснулась, заодно собирал, но мало кто за ним пошел, да и те, все погибли. И хлопцы мои, они внуки тех, кто за Разина и его идеи встал. Я их вырастил, и на начальном этапе научил всему, что сам знал. Они меня быстро во всем обогнали, и сейчас я сам у них многому учусь. Теперь мы все вместе, парни хотят с Романовыми за отцов и дедов поквитаться, а я желаю русскому народу волю вернуть. Если боги позволят, то долго еще проживу, и тебя учить стану, и еще таких же, как мы людей, в ком старая кровь играет, найду.
— Троян, а кем я стану, если испытание пройду?
— Не знаю, Никифор. Обычно, когда в человеке просыпается старая кровь, то меняется вся его внутренняя суть. Он лучше понимает скрытые силы природы, и получает возможность управлять и подчинять их. Кто-то воин, другой учитель, третий жрец, ученый или колдун. Мы защитная реакция белой расы на беды и зло, которые валятся на наших людей.
— Понял, — я кивнул головой и спросил: — И сколько всего рас?
— Пять. При этом принадлежность к определенной расе это не цвет кожи, а кровь, традиция, вера и общность идей. Есть Белая, Семитская, Желтая, Красная и Черная расы. У каждой расы есть чародеи и колдуны, со своими особыми способностями, и свои учения о мире и природе.
— А чему ты меня учить станешь?
— Если пройдешь испытание, то очень многому. Тотемы, знаки, оборотничество, руны, религиозные практики, культы, космос, природные явления, мистика, ислам, христианство, язычество, буддизм, мистицизм, алхимия, медицина, оккультизм, фитотерапия, ароматическая магия, астрология, алхимия и гипнотизм. Всего понемногу и, конечно же, все это будет происходить в тайне от всех. Что-то ты усвоишь, и будешь воспринимать мир совершенно иначе, а главное, жить станешь совсем по-другому.
— По-другому не значит проще и легче, — невесело усмехнулся я.
— Правильно мыслишь, Никифор.
— И когда начнется мое испытание?
— Сейчас и начнется. Бросай пистолеты и кинжал, и иди вверх по реке. Версты через три встретишь стаю волков, пообщайся с вожаком и возвращайся.
— Что, прямо сейчас и без всякого оружия? — удивился я.
— Да.
— Ну, что, я пойду?
— Иди-иди, Никифор, — Лоскут улыбнулся доброй старческой улыбкой и отвернулся в сторону.
Делать нечего, я сам на это дело подписался, и поворачивать поздно. Поэтому я встал, положил наземь пистолеты и кинжал, накинул на плечи кожушок и двинулся вверх по реке. Тьма сомкнулась вокруг меня, где-то вдалеке завыл волк и, оглянувшись на костер, оставшийся позади, я отбросил прочь сомнения и решительно направился вперед, по звериной тропе, петляющей вдоль берега Мечетки. Будь я в своем обычном состоянии, то наверняка, отказался от испытания. Но, как позже выяснилось, Лоскут опоил меня хитрыми травами и в тот момент, на многое я реагировал совсем не так, как был должен.
Россия. Белгород. 25.11.1707.— Иван Ильич, — говорил Скоропадскому полковник Шуст, — отступись, ведь на измену идешь. Если ты покаешься, и на колени падешь, то царь простит. Сам знаешь, ты ему нравишься своей простотой. Глядишь, так еще и гетманом вместо Мазепы-изменника станешь.
— Тринадцатым гетманом… — протянул Скоропадский и задумался.
Армия украинских реестровых казаков и сечевиков под командованием стародубского полковника Скоропадского подступила к Белгороду вчера вечером, а утром на переговоры прибыл наказной изюмский полковник Шуст. Третий час он пытался склонить командующего украинской армии к переговорам с царскими военачальниками. Но пока Иван Ильич сомневался и размышлял. Нелегко в 61 год принимать такие решения, надо все взвесить и не прогадать.
Скоропадский происходил из польского шляхетского рода, но еще его дед переселился на Украину и сам Иван Ильич считал себя украинцем. Образование он получил в Киевско-Могилянской Академии, а после окончания обучения, поступил в войсковую канцелярию писарем, где и прослужил десять лет кряду. Это были тяжелые годы, но они прошли и за давностью лет, все плохое стало забываться. В свое время удача улыбнулась Скоропадскому. Он свел знакомство с Мазепой, и тот потянул его наверх, к власти. Сначала Иван Ильич стал генеральным бунчужным, потом генеральным есаулом, честно служил своему покровителю и неоднократно выполнял его поручения на Украине и в Москве. И вот, наконец, вершина, он стал полковником, причем не какого-нибудь захудалого полка, а одного из самых многочисленных, богатых и обширных. Жизнь, определенно, удалась.