«Мы стрелки и если пришлось вступить в рукопашную схватку, значит, сам боец или его командир допустили ошибку».
«Выстрелил, и для перезарядки ружья отойди в укрытие. Нечего свою грудь под свинец подставлять, она у тебя одна».
«Каждый человек рождается не для того чтобы погибнуть. И судьба вольного человека в том, чтобы нанести потери врагу, победить, и этим отстоять свою свободу, а не самому стать мертвецом».
«Приказы командира выполняются беспрекословно. Однако если бойцы погибли из-за ошибки командира, то во время затишья между боями, при первом же удобном случае, он обязан предстать перед судом всеобщего полкового схода».
«Каждый боец головой отвечает за имущество и оружие своего плутонга».
«Каждый плутонг есть семья, и весь плутонг несет ответственность за проступок своего товарища, аки за брата своего родного».
Такими были военные законы полковника Павлова, и немного зная о тактике будущих войн, я был с ним полностью согласен. Главная ценность любого государства — это люди, а все остальное вторично. Царь Петр, а затем и его преемники с преемницами, в «реальности Богданова», бессловесных русских крестьян никогда не щадили, и относились к ним как к скоту, и за это их потомок Николай Второй вместе с русским дворянством ответил в полной мере. Казаки, кстати, тоже круто пострадали, но там основную роль сыграла не классовая ненависть, а некоторые граждане отдельно взятой нации, испытывающие к ним ненависть на уровне инстинктов, и спесивые генералы Добровольческой армии, думающие и поступающие по ушедшим в небытие царским уставам и законам.
Что касается дня сегодняшнего, то инновации Павлова это по сути своей, копии старых русских военных традиций и степных законов Чингиз-хана, помноженные на огнестрельное оружие и здравый смысл. Наши казаки, порой излишне рискуют, и несут неоправданные потери. Судьба армии Поздеева тому яркий пример. А вот бурлацкие полки комплектовались людьми, которые ради воли половину России пешком прошли. И чем грозит излишняя горячность с лихостью, или тупая рабская покорность царских полков, они знали не понаслышке, поэтому подход к ним нужен был особый. Иван Павлов такой подход нашел, войсковой атаман его тактику и военную организацию малых боевых групп одобрил, время на подготовку к боям у пехотных полков было, и теперь мы имеем, то, что имеем, то есть отличное пешее войско.
Видимо, Кондрат в этот момент тоже размышлял о чем-то подобном. Он дал команду своей охране чуть приотстать, подскакал к колонне пехотинцев и выкрикнул:
— Где Амос Макеев?
Комполка, некогда беглый крестьянин, мужичок невысокого роста, с небольшой бородкой, и одной рваной ноздрей, вышел из колонны, приблизился и отозвался:
— Я здесь, атаман. Здравствуй.
— Здравствуй, Амос, — поприветствовал его Кондрат. — Гляжу, что бодро идете?
— А чего нам… Люди мы к ходьбе привычные, припасы в обозе едут, а при нас только одежа, ножи, ружья и запас свинца с порохом, так что верст по тридцать за день проходим.
— Как кормят?
— Грех жаловаться, люди Зерщикова из обоза провиант выдают без промедления и обмана.
— Что твои люди, готовы к сражениям?
— Готовы, атаман, а сегодня еще беглецы от Воронежа встретились, и такие страсти рассказали, что мы этого Долгорукого и Боура с их псами, голыми руками рвать будут.
— И где эти беглецы?
— В Усть-Медведицкой остались.
— Ну, ладно, — сказал атаман. — Вечером у меня на совет собираемся, так что, как остановимся, подходи без опозданий.
— Понял.
Макеев вернулся в строй своего полка, и отец помчался к передовым дозорам. Кондрат услышал про беглецов из Воронежа и решил, что в течении дня они нашему войску еще не раз попадутся, а значит, необходимо с ними переговорить. Ну, а мы, то есть я и ватажники, спрыгнули с коней и пристроились к бурлакам. Мне захотелось ноги размять, а парням было бы полезно послушать разговоры бурлаков и постараться самим, без разъяснений со стороны, понять их манеру боя, в будущем, парням это обязательно пригодятся.