— Нет.
— Вот именно. У тебя фантазии пока не хватает. Люди привыкли хавать из корыта, что дают и молчать, если их это напрямую не касается. Динозавры, говорят, жили на планете двести миллионов лет. Но ни один динозавр в космос не улетел. Даже, ложки не смог придумать. Люди, предположим, живут двадцать тысяч лет (или миллион, пусть), а столько уже наворотили. Так, кто мы? Разве мы не волшебники, или мы с других планет и миров? Разве мы не маленькие подобия Того, кто может всё? Почему мы, зная о своих способностях, умея читать, писать, считать, летать, в конце-то концов, сидим и смотрим телевизор, вместо того, чтобы творить чудеса?
— Какие чудеса?
— Да любые. Создавать картины, например. Строить дворцы. Ткать тонкую ткань и шить из неё красивую одежду. Детей рожать — что тоже, несомненно, чудо. Всё, что угодно, только не воевать, не убивать, не взрывать, не отнимать, не завидовать, не предавать, не лгать, не воровать, не насиловать, не колоться и не забывать отцов своих и матерей, детей любить и немощным помогать.
Архип немного помолчал. Совсем снесло ему башку! Допил банку. И решил закругляться.
— Я не говорю уж про телепатию. Про экстрасенсов. Про совпадения, которых не бывает. Про многое другое, что мы называем чудесами. Человеку достаточно силы воли, чтобы подчинить других людей, создать ситуацию, испортить или наладить отношения, объявить войну или заключить мир. Разве олени и филины способны на это? Нет! Конечно, нет! Минута делов — и мир измениться может, если кто-то решит нажать красную кнопку сдуру. Другая минута — и всё, как будто, никогда ничего не бывало. Пустыня! Люди — дебилы! Хоть и волшебники… Одна минута — и нет ничего хорошего, всё взорвалось и летит в тар-тарары! Хочешь, докажу?
— Докажи, — не подумав, автоматически согласилась она.
Пауза.
Несколько секунд он смотрел на неё не мигая, в упор.
Глаза его наливались кровью, стекленели.
Становилось страшно. Не понятно, что происходит. Нажрался, наверное. Сердце у Юльки заколотилось.
Ещё секунда, и….
Он резко соскочил с кресла, прыгнул, как кошка, к ней на белую кровать прямо в кроссовках, схватил её крепко за плечи и, глядя ей прямо в глаза своими залитыми пивом шарами, дыша перегаром, громко и внятно спросил:
— Что, Зайчатина голая, страшно?
— Что страшно? — не понимая его, в испуге, переспросила Юля, прикрываясь простынкой.