— Спасибо тебе, Кендрик. Правда. Я знаю, тебе заплатили за то, чтобы ты повсюду ходил за мной, но никто не запрещал тебе покупать затычки для ушей, чтобы не приходилось выслушивать мои ежедневные тирады, — улыбаюсь ему и ухожу, делая глубокий вдох с каждым шагом по направлению к дому.
— У меня такое чувство, что мы скоро увидимся, Эсмерей, — говорит Кендрик с легкой улыбкой, прежде чем уехать, и я надеюсь, что он прав, потому что, если честно, он потрясающий парень, и любой девушке повезло бы с ним.
Лестница, ведущая ко входу, такая знакомая, но в то же время такая далекая в моей памяти, что кажется мне сном. Я осторожно поднимаюсь по ней и останавливаюсь прямо перед двумя белыми дверями, которые ждут меня.
Сегодня моя жизнь изменится.
Этот человек, который пришел за мной, несмотря на все, что он, должно быть, слышал о моей семье и о том, как я сбежала со свадьбы — может спасти чью-то жизнь, сам того не осознавая.
Я стучу, и через две секунды экономка открывает дверь и провожает меня в конференц-зал, где меня ждет вся семья —родители, пять сестер и их мужья. Они все аккуратно одеты, на лицах скучающие выражения, как в тот раз, когда Картер пришел просить моей руки.
— Привет, — натягиваю на лицо широкую улыбку. Вхожу и занимаю свое место во главе стола, другое все еще пустует, в ожидании моего будущего мужа и замены Картера.
— Эсмерей, — папа кивает мне головой. — Мы рады, что ты вернулась после… шоу, несколько недель назад.
— Эсме, — спрашивает Рейвен, сидящая рядом со мной, но я полностью игнорирую ее и поворачиваюсь к маме, которая сидит справа от меня.
— Так кто это, мама?
Мама выпрямляет спину и кладет свои отполированные ногти на стол, постукивая ими по материалу, наклоняя голову набок, чтобы поправить прическу. Она оглядывает всех в комнате, прежде чем ее взгляд снова останавливается на мне.
— Тебе выпала честь, Эсмерей, — говорит она, и я открываю рот, чтобы что-то сказать, но застываю на месте. — Ни одна из твоих сестер не получала такого отношения раньше, но они определенно не делали того, что делала ты. И поскольку я расцениваю это предложение как нечто большее, чем ты заслуживаешь, ты не можешь отказаться. Завтра ты выходишь замуж за этого человека, и я не хочу, чтобы ты произносила какие-либо слова вслух. Единственное, что тебе нужно сделать, это подписать наше соглашение и вернуться домой со своим мужем.
Киваю, зная, что она права, и я не могу сейчас вести себя как ребенок, когда они предлагают мне то, чего никогда не было у моих сестер.
Я отвожу взгляд от матери и пользуюсь моментом, чтобы проанализировать каждую из своих сестер. Навия счастливо улыбается рядом с Беном, явно испытывая облегчение от того, что мне, возможно, не придется прожить ее жизнь. Грейсон крепко сжимает талию Тейлор, свежий синяк на ее подбородке показывает, насколько несчастлив их брак. Я бросаю на нее взгляд, который, надеюсь, утешает, но она только пожимает плечами, умудряясь улыбнуться мне.
Виктори и Илори, напротив, счастливы в объятиях своих мужей, Оливера и Пола, и все они, кажется, рады за меня. Я не смотрю на Рейвен. Она пока этого не заслуживает.
— Кто это, мама? — спрашиваю я, желая узнать, услышал ли Бог хоть одну из моих молитв. Но у мамы нет времени ответить, вместо нее отвечает хриплый голос.
— Я.
ГЛАВА 16
Кай
При звуке моего голоса она встает со своего места, и стул скрипит от этого движения. На Эсмерей платье и бант, которые я оставил для нее сегодня утром, кажутся ничтожными по сравнению с ее естественной красотой. Ее каштановые волосы низко спадают на плечи, скрывая бретельки платья.
Я видел ее расстроенной, с высохшими слезами на щеках, взбешенной и потерявшей надежду, но я никогда не видел, чтобы она не находила слов. Ее рот открыт, но она не произносит ни слова, как будто ком в горле останавливает их. В глазах Эсмерей светится что-то, чего я не могу понять, и я надеюсь, что это потому, что она рада видеть меня, а не какого-то другого чудака.
Давина и Тео Гамильтон идут ко мне с улыбками на лицах, приветствуя меня в своей неблагополучной семье. Если бы они знали, как мы с Эсмерей познакомились, они бы не были так приветливы.
Или, если бы я предложил хорошую цену, они бы даже поцеловали мне руку.
— Мистер Грейвс, я рада снова вас видеть, — ее мать улыбается, указывая на нее. — Я надеюсь, она оправдает ваши ожидания.
Вчера, когда Эсмерей ужинала с моим отцом, я зашел к ее родителям, чтобы немного поболтать. Первое, что они должны были упомянуть, это то, что репутация Эсмерей теперь запятнана, и их обязанность — сообщить мне об этом, прежде чем мы перейдем к делу. Потому что их дочь была бизнесом.
Они забросали меня кучей вопросов, чтобы выяснить, почему я хотел это сделать и как я узнал обо всем, что произошло, но, когда я бросил чек на стол, в комнате воцарилась тишина. Этого было достаточно, чтобы они согласились выдать свою дочь за меня замуж, и я не знаю, радоваться мне или беспокоиться о том, насколько легко это было.
Осознание того импульсивного решения, которое я принял, еще не пришло, но у меня такое чувство, что скоро придет.
Я смотрю туда, куда указывает белый острый ноготь Давины, когда Эсмерей делает маленькие шажки в нашу сторону. Она поднимает подбородок, останавливаясь рядом со своим отцом. Желтый цвет так идет ей, что я едва могу отвести взгляд, чтобы пожать руку Тео.
— Какими бы высокими ни были мои ожидания, миссис Гамильтон, они никогда не смогли бы оправдать ее ожиданий, — говорю я, глядя на всю семью.
Ее родители возвращаются на свои места и Эсмерей пользуется случаем, чтобы поговорить со мной. Она больше не заморожена, но и не злится, она странно подавлена.
— Что ты делаешь?! — шепчет она, ее глаза блуждают по моему лицу, пока я поправляю свой черный костюм с желтым носовым платком, который я подобрал как раз в тон ее платью.
Я улыбаюсь, потому что за столом только на меня смотрят.
— Я держу свое обещание, — говорю и кладу ладонь ей на поясницу, направляя Эсмерей к ее месту.
— Ты сумасшедший, — бормочет она себе под нос. — Ты губишь свою жизнь, — продолжает она, когда мы проходим мимо ее родителей, приближаясь к концу нашей прогулки. — Ты не понимаешь, что делаешь.
— Я тоже рад с вами познакомиться, мисс Эсмерей, — говорю и беру ее за руку, после того как она садится, целуя ее. Мы встречаемся взглядами, и я замечаю, как она втягивает воздух, приподнимает плечи и выпячивает округлую грудь, чтобы было видно еще больше.