— Я определенно не смущен, — отвечает он.
Надеваю брюки, затем футболку и подхожу к его двери, чтобы открыть ее и впустить его.
— Нет?
Он сдерживает улыбку.
— Нет. Определенно, не смущенный.
— Тогда каким же ты был? — спрашиваю я, приподнимая бровь.
Кай колеблется, прикусывая нижнюю губу, чтобы не дать словам вырваться наружу, его руки опираются на дверной косяк, а сам он возвышается надо мной.
— Я не думаю, что мне следует это говорить
— Почему? — хмурюсь, не понимая.
— Это неуместно.
— У меня есть идея, что бы это могло быть, но я не могу быть уверена, наверняка, пока ты мне не скажешь, — вздергиваю подбородок и скрещиваю руки на груди.
Его глаза прожигают мою кожу, и я сглатываю, чувствуя, как пересыхает в горле от его пристального взгляда. У Кая такая манера наблюдать за мной, раздевать каждую клеточку моего тела, ему любопытно узнавать все больше и больше. Похоже, ему никогда не надоест узнавать, какая я на самом деле.
Мы знаем друг друга совсем недолго, так что в этом есть смысл.
Он наклоняется ко мне так близко, что наши носы снова соприкасаются, как это было всего несколько мгновений назад, внизу. Его дыхание сталкивается с моим и мое сердце бешено колотится в груди.
— Я не смутился. Мое тело и глаза наслаждались видом, — говорит он низким голосом, и я не знаю почему, но от его слов у меня в груди появляется пустота, вместо того чтобы порадовать меня.
Отвожу взгляд.
— Твое тело и глаза, но не ты? — спрашиваю я, не в силах сдержаться.
Кай вздыхает, отодвигаясь на некоторое расстояние между нами и проводя рукой по волосам.
— Не думаю, что нам стоит об этом говорить. Мы только начинаем узнавать друг друга, привыкать, если тебе и нужно что-то знать, так это то, что да, ты мне очень нравишься.
Мои щеки тут же вспыхивают. Не знаю, что на меня нашло, если я говорю о таких вещах, когда мы всего лишь дважды поцеловались, и то только потому, что были вынуждены. Я качаю головой, отступая на шаг.
— Прости, это моя вина. Я пыталась последовать твоему совету и быть самой собой. Я не хотела перегибать, понимаешь? Это не лучшая моя идея, — слегка улыбаюсь ему и обнимаю себя за плечи.
Он подходит ближе.
— Ты что-то хотела сделать, а я помешал тебе это сделать? — Кай приподнимает бровь, в его глазах пляшет любопытство.
Если быть честной, еще пару минут назад, в такой близости ко мне, и я поцеловала бы его. Но теперь чары рассеялись, и я больше ничего не хочу, кроме как лечь в постель и уснуть, не думая о сегодняшних событиях. Потому что он был очень насыщенным.
— Нет, — качаю головой, — я просто хочу поспать. Ты хотел что-то сказать?
Кай, прищурившись, смотрит на меня и, прежде чем понимает, что я не оставлю это в покое, кивает.
— Да, я подумал, может, вы с Лейси сходите завтра за покупками. Чтобы получше узнать друг друга.
— Конечно, — улыбаюсь, не задумываясь о своем решении. Лейси — член его семьи и даже если до сих пор она не уделяла мне особого внимания, завтра все может измениться. — Я собираюсь лечь спать, — говорю ему, указывая на кровать.
Он снова кивает, и я, не оглядываясь, поворачиваюсь, чтобы посмотреть, стоит ли он все еще в дверном проеме или вернулся в свою комнату.
ГЛАВА 27
Эсмерей
— Итак, как вы познакомились? — спрашивает Лейси, когда на следующее утро мы отрываемся от шопинга, чтобы поесть мороженого. Уголки ее рта испачкались смесью шоколадного и ванильного десерта, но она приоткрывает губы, чтобы еще раз попробовать его на вкус.
Я не тороплюсь проглатывать свою порцию со вкусом клубники, пытаясь придумать достойный ответ для нее.
— Он наткнулся на меня, когда я стояла на светофоре, — говорю я, смешивая правду с долей своего воображения.
Я ни за что не расскажу двенадцатилетней девочке, что мы с ее братом познакомились, потому что я убегала со свадьбы, и он сбил меня на своей машине, когда все, что я хотела сделать, это снять туфли.
Она морщит нос, закатывая глаза.
— Это немного скучно.
— Прошу прощения? — пытаюсь сдержать вздох, не веря, что она действительно это сказала. Я ставлю стаканчик на стол и скрещиваю руки на груди, пока она наслаждается мороженым. Но она не обращает на меня никакого внимания, поэтому я откашливаюсь, и ее глаза находят меня.
Если она хочет чего-то нескучного, о том, как мы познакомились, правда определенно подходит.
— Он переехал меня своей машиной, — говорю ей, наклоняя голову набок и проводя языком по верхней губе.
Лейси чуть не выплевывает еду, ее глаза расширяются от моих слов, прежде чем она разражается смехом. Должна признать, это довольно заразительно, и именно поэтому я присоединяюсь к ней.
— Ты забавная, — она указывает на меня своей маленькой ложечкой и кивает головой.
Что ж, на сегодня это мой главный аргумент. Может быть, в конце концов я сумею завоевать ее расположение. Я знаю, почему она так неохотно относится ко мне. Помню, как Навия выходила замуж, а я ужасно ревновала, что кто-то забирает ее у меня. Так что, возможно, у Лейси с братом то же самое.
— Завтра я буду занята домашними делами, хотела бы ты провести день с Каем? — спрашиваю я, надеясь, что ей понравится эта идея.
На ее лице расплывается широкая улыбка и я понимаю, что сорвала джекпот.
— Да, пожалуйста, — она хлопает в ладоши.
Покачав головой, я смотрю вдаль и улыбка растягивает мои губы.
На самом деле она милая, когда не ненавидит меня.
ГЛАВА 28
Кай
Эсмерей привязана к кровати и зовет меня на помощь, а по ее щекам быстро текут горячие слезы, собираясь в лужицу на груди. Из ее запястий течет кровь от того, как сильно она борется, чтобы освободиться, я пытаюсь подойти к ней, но не могу пошевелиться.
Я ощущаю ее присутствие, но не могу ничего ни сказать, ни сделать.
Мое сердце бешено колотится в груди, когда я слышу приближающиеся шаги, а страх в ее глазах растет с каждой секундой. Она качает головой так быстро, что я боюсь, как бы она не сломалась.
Я пытаюсь, и пытаюсь, и пытаюсь, пока не становится слишком поздно.
В моем поле зрения появляется мужчина, демонстрирующий мне свою широкую спину, который идет к ней медленными шагами, как будто у него есть все время мира.
Что происходит?
Эсмерей, хочу я крикнуть, заверить ее, что все будет хорошо.
Силуэт останавливается на краю кровати, наблюдая за Эсмерей, на лбу которой выступают капли пота. Ее рот закрыт, но глаза и приглушенный крик говорят сами за себя. Она напугана до смерти.