— Ты сделаешь только хуже.
Я не спорю с ним из-за этого, потому что он знает Райкера лучше, чем я, несмотря на то, что я очень хочу, чтобы наши отношения были такими же, как у них. Райк решил переехать к Тристану и с тех пор они неразлучны.
— Хорошо, — соглашаюсь, опуская плечи. — Ты знаешь, где она?
— Я думаю, она там, где остальные девочки, — говорит Тристан, и я не теряя ни секунды, вылетаю из комнаты.
Райкер и папа сидят за столом перед комнатами жениха и невесты, и когда мой отец поднимает на меня взгляд, я просто качаю головой и поворачиваю налево, в комнату Эсмерей. Если она ушла к себе...… Клянусь, я сойду с ума. Что она пытается сделать?
Я обхожу маленький домик и замечаю маму в инвалидном кресле, она сидит спиной ко мне, ее волосы распущены по спинке, как раз в тот момент, когда Киаран выходит из комнаты, с Лейси, они стоят к нам спиной. Мама одна, достаточно далеко от комнаты, чтобы ее никто не заметил.
— Мама, — бормочу я, делая шаг вперед, чтобы встать перед ней.
Она стала намного стройнее, чем когда я видел ее в последний раз, и бледнее. Ее щеки очень напоминают мне папины, но они совсем бесцветны. Она смотрит на меня с улыбкой, но ее глаза наполняются слезами, как только она видит меня.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, не в силах сдержаться.
Ее рука тянется, чтобы погладить мою и я не убираю ее, конечно же, не намереваясь быть придурком по отношению к женщине, которая родила меня, даже после всего, что она сделала.
— Кай, ты теперь мужчина, — она плачет, ее ресницы трепещут на щеках. — А твоя жена такая красивая, — мама одергивает свое платье в цветочек, соблюдая цветовую гамму, которую я выбрал для свадьбы без ведома Эсмерей.
Мои плечи напряглись.
— Ты ходила к ней?
Мама качает головой, убирая от меня свою ладонь.
— Я увидела ее, когда она вышла на улицу поприветствовать кого-то из своих друзей, — говорит она мне. — Кай, я знаю, ты не хочешь, чтобы я была здесь, но я не могла оставаться дома, когда узнала, что мой сын женится.
— Но ты смогла уйти, когда твой сын плакал в больнице без тебя, — нападаю неосознанно, мои слова опережают мой разум. Если бы она так поступила со мной, я бы, наверное, простил ее, но никто не причинит вреда моей семье, независимо от того кто это — мои родители или нет.
Она никак не отреагировала, только достала из сумочки салфетку и вытерла слезы.
— Я буду держаться подальше от всех, но позволь мне остаться и быть частью этого момента.
Последнее, чего я хочу — это устроить сцену в день своей свадьбы, особенно с человеком, который не заслуживает ни капли моего внимания. Она вольна поступать как хочет, пока это не затрагивает мою семью.
— На твоем месте я бы не осмелился показаться, но с другой стороны, твои моральные устои работают странным образом, — говорю я, оценивающе глядя на нее. — Райкер уже видел тебя. Постарайся, чтобы Лейси не увидела.
Я оставляю ее, потому что нет смысла продолжать этот разговор, когда я знаю, что не смогу ее остановить, и что она того не стоит. Она делает то, что делает, потому что единственный человек, о котором она заботится — это она сама. Я получу подтверждение, если она решит остаться.
Она трусиха. Таких ошибок не совершают никогда. Особенно, когда речь идет о твоем ребенке, у которого и без того была тяжелая жизнь и который шестнадцать лет провел неподвижно в постели. Мама бросила его, когда он нуждался в ней больше всего.
Теперь ей приходится жить с этим выбором. Ни в мою, ни в чью-либо еще задачу не входит дать ей понять, чего она хочет.
Когда я иду по тропинке, где исчезли мой брат и Лейси, я натыкаюсь на них, делающих селфи. Прищуриваю глаза, пытаясь понять, что происходит.
Моя сестра высовывает язык, явно взволнованная этой идеей.
Киаран, наконец, замечает меня и откашливается, приводя в порядок свой костюм.
— Спасибо, сестренка, — говорит он, похлопывая ее по спине, прежде чем отвернуться и остановиться рядом со мной. — Это был единственный способ, которым я мог вытащить ее оттуда, — шепчет он.
Я приподнимаю бровь.
— Это или ты хотел больше материала для своих социальных сетей.
Он открывает рот и закрывает его, кивая головой, прежде чем уйти. Я возвращаю свое внимание к Лейси, которая, уперев руки в бока, хмурится на своем прекрасном лице.
— Кай-Кай, — говорит она, глядя на меня из-под ресниц. — Ты что, шпионишь за Эсмерей? — открываю рот, чтобы ответить, но она не дает мне этого сделать и в ответ отталкивает меня своими маленькими ручонками. — Это плохая примета, — бормочет Лейси и толкает меня, когда я оступаюсь, чтобы сохранить равновесие.
К счастью, когда мы уходим, нашей мамы нигде не видно.
— Наберись терпения, — следую за тем, куда подталкивают меня ее ладони и она убирает свои руки только тогда, когда мы подходим к моей комнате.
Лейси уходит, помахав указательным пальцем, чтобы показать, что я плохо себя вел.
У меня вырывается смешок, и я качаю головой. Я даже не думал о том, чтобы шпионить за Эсмерей, но теперь, когда Лейси упомянула об этом, это не кажется плохой идеей.
Совсем наоборот.
ГЛАВА 39
Эсмерей
Рейвен входит в комнату, где уже несколько часов находятся Илори, Навия, Тейлор, Виктори и Лейси. В руках у нее огромная горизонтальная коробка и едва удерживая равновесие, она тяжело дыша, протискивается сквозь девочек и ставит ее на стол.
— Что это? — спрашиваю я, дотрагиваясь пальцами до бархатной коробочки и она выдыхает, как будто только что пробежала марафон.
— К нему прилагалось вот это, — улыбается она, приподнимает брови и протягивает мне маленькую записку с логотипом фирмы Грейвс на одной стороне.
Я беру ее.
Ты сказала, что хочешь выбрать своего мистера Бига.
Из меня вырывается смешок и я прикрываю рот ладонью, закрывая глаза от того, как сильно вздулись мои щеки. Кто-то забирает записку из моих пальцев и когда я открываю глаза, смех все еще не утихает при воспоминании о той ночи.
После того, как закончилась прошлая ночь, я подумала, что нам будет странно найти подход друг к другу, но Кай знает, что такие вещи легче пережить.
Я все еще потрясена услышанным и пытаюсь отогнать вопрос, который не выходит у меня из головы. Что если… что если все, что я воспринимала как противоречивые сигналы, было просто его натурой?
— Почему он называет себя...? — начинает Рейвен, нахмурив брови. — Знаешь что? Я бы предпочла не знать.
Я облегченно выдыхаю, когда напряжение в животе исчезает и постукиваю пальцами под глазами, чтобы убедиться, что макияж не испорчен.