К счастью, разрез у меня между ног, что открывает ему полный доступ, если он планирует избавить меня от страданий. Я уже дрожу, когда он целует внутреннюю сторону моих бедер, намеренно избегая моей пульсирующей киски.
— Кай... — умоляюще шепчу.
— Твое возбуждение пахнет так сладко. Интересно, каково оно на вкус, — тихо говорит он, его дыхание касается моего клитора.
Кай продолжает дышать на мой клитор, в то время как его руки путешествуют между моих бедер, дразня меня, пока я не срываюсь.
— Прикоснись…ко мне, — хриплю, не в силах сдержать дрожь в голосе.
— Если я введу в тебя палец, он легко войдет? Будешь ли ты такой тугой и влажной для меня?
Я приоткрываю рот, когда он проводит пальцем по моим влажным губам, впитывая его.
— Да, — признаю я. — Кай, пожалуйста, — умоляю и на глаза наворачиваются слезы.
— О чем ты просишь? Чего ты хочешь, жена? — спрашивает он пока одна его рука находит убежище на моей заднице, в то время как его ноги раздвигают мои еще больше.
Я смотрю на него через плечо, мои глаза изо всех сил стараются оставаться открытыми, когда они встречаются с чистой похотью, светящейся в глазах Кая, ставших черными.
— Я хочу тебя, — он вводит палец внутрь, вращая им и я наклоняюсь, приоткрывая рот от наслаждения, потрясающего мое тело. Его большой палец касается моего клитора и я двигаю попкой, наслаждаясь его прикосновениями. — Пожалуйста.
Он снова приближается к моей киске, разговаривая там, чтобы убедиться, что ни одно из его слов не пропадет даром и его дыхание не коснется моего горячего клитора.
— У меня другие планы на вечер.
Я закатываю глаза, как от возбуждения, так и от подтверждения того, что он не собирается меня трахать.
— Какие у тебя планы?
— Знакомлю тебя с сексом, — бормочет он, затем добавляет второй палец.
От растяжения немного щиплет, но когда он начинает двигать пальцами внутри меня, я забываю о боли, в том числе и о том, где я нахожусь и сосредотачиваюсь на том волшебстве, которое он творит с моим телом. Он набирает скорость, входя и выходя из меня так быстро, что я чувствую, как из меня вытекают соки.
Мгновения, которые я провела в одиночестве в своей комнате, ничто по сравнению с тем, что он заставляет меня чувствовать сейчас. Комната кружится и мои мысли, такие же головокружительные, как и я сама, не имеют никакого смысла. Я даже не могу держать глаза открытыми.
— Кай, — простонала я, и он тут же застонал от этого звука.
— Черт, Рейв, скажи мне, что я могу попробовать тебя.
Из мира, в который я попала, мне удается ответить ему.
— Пожалуйста.
В ту секунду, когда его рот касается меня, я покачиваю бедрами вверх-вниз, чтобы усилить трение, которое так и горит желанием получить еще больше.
Больше. Больше. Больше.
Это все, о чем я могу думать и это не проходит, даже когда он добавляет третий палец, боль намного сильнее, чем в первый раз. Как будто, сколько бы он ни набирал скорость, этого недостаточно и в то же время слишком много.
— Пожалуйста, — бормочу я, умоляя о большем.
Он качает головой, не отрываясь от моей киски и я вздрагиваю, когда его свежевыбритая борода касается моих половых губ и бедер.
— Пока нет, нарушительница спокойствия. Тебе нужно узнать себя и понять, что тебе нравится, потому что в тот момент, когда я трахну тебя, ты будешь молить об этом.
— Чушь, — со стоном выдыхаю, когда его язык начинает описывать опасные круги вокруг моего клитора. — Я сказала, что я девственница, а не чертова святая.
Кай останавливается, скорость его пальцев замедляется, а жар его рта исчезает.
— Что ты пытаешься сказать, Рейв?
Он дразнит меня, я знаю это, но я больше не могу сдерживаться, чтобы не кончить. Я ловлю его пальцы, гоняясь за тем, что принадлежит мне, и молюсь, чтобы то, что я думаю, было на самом деле тем, что я говорю.
— Ты знаешь, сколько раз я кончала с твоим именем на губах? Сколько раз я прикасалась к себе, когда ты был в другой комнате? Я всегда надеялась, что ты услышишь меня и придешь закончить то, что я начала, но ты так и не пришел.
Он отстраняется от меня, и я медленно поворачиваюсь, нахмурив брови. Его глаза краснеют от вожделения, когда он говорит.
— Единственная причина, по которой я не закончил, это то, что я был слишком занят, лаская себя, так как был уверен, что эти твои стоны были только в моем воображении.
ГЛАВА 42
Кай
Ее губы раскрываются самым чувственным образом, воздух покидает ее легкие, когда она шепчет мне на ухо самые непристойные вещи, в то время как мои глаза без всякого стыда скользят по ее прекрасному нижнему белью. Оно так и просится разорвать его на куски, не оставив ничего, кроме ее дразнящего тела.
У Эсмерей длинные волосы, ниспадающие на спину и черный бант в тон комплекту, облегающий талию, и я не могу обойти вниманием маленькие фиолетовые детали, которые она добавила.
Теперь я понимаю, почему она выгнала Пурпура из нашей спальни и почему ей потребовалось так много времени, чтобы вернуться в нашу комнату — она готовилась ко мне.
Она поворачивается ко мне лицом, ее глаза блестят, когда она смотрит на меня так пристально, что, удерживая зрительный контакт, мне хочется забыть о своих планах отнестись к этому спокойно.
— Кто я для тебя и что ты чувствуешь ко мне? — спрашивает она, излучая чистую уверенность.
Я протягиваю руку и провожу по ее шелковистой коже, вдыхая ее черничный аромат.
— Ты моя жена, единственная женщина в моей жизни, и я испытываю к тебе те чувства, которые любой муж испытывал бы к своей жене.
Эсмерей хмурится, недовольная моим ответом.
— И что же это такое?
Прищуриваюсь, замечая, как меняется язык ее тела — она больше не выглядит так, будто хочет убедить меня дать ей то, что она хочет. Она выглядит так, словно отгораживается от меня.
— Что ты хочешь услышать, Рейв? — подхожу чуть ближе к краю кровати и притягиваю ее к себе, мой подбородок оказывается между ее грудей. Она тяжело дышит под моим пристальным взглядом, но не отступает.
— Я хочу услышать, какие чувства ты испытываешь ко мне, независимо от правды, — говорит она мне, проводя языком по верхней губе.
— Ты как-то спросила меня, почему я зову тебя Рейв, — говорю и продолжаю, когда она кивает. — Знаешь почему? Потому, что с тех пор, как ты ворвалась в мою жизнь, как чертов динамит, ты была лучиком солнца.
Мои руки блуждают по ее телу, медленно лаская кожу, пока я наблюдаю, как она переваривает то, что я только что сказал. Ее щеки краснеют, и она опускает подбородок на грудь, сглатывая сухость в горле.