У Виктора всегда был один издательский дом, куда он мог дать интервью и кому доверял больше всего. Мужчина редко соглашался на приезд к нему домой журналистов, но все-таки понимал: время от времени необходимо напоминать о себе, иначе это сделают представители желтой прессы. Андрей взял с полки глянцевый журнал, на обложке которого была фотография писателя. Мужчина, слегка подкорректированный в специальной программе, выглядел вполне естественным и таким, каким Андрей привык его видеть. Волосы чуть длиннее обычного, аккуратно уложены стилистами перед фотосессией, поверх белой рубашки с расстёгнутым воротом надет черный пиджак, приталенный и с поднятыми почти до локтей рукавами. На правой кисти дорогие часы черного цвета, на циферблате которых только минутная и часовая стрелки без цифр. На левой руке кожаный браслет, которого Андрей никогда в жизни не видел, с выгравированным на нем треугольным символом. Синие джинсы с черным кожаным ремнем с классической бляхой.
Правильные черты лица, удачно выделялись при помощи хорошего освещения, а выразительные, темные глаза, словно смотрели в такие дали, которые обычным обывателям были неведомы.
Этот снимок был сделан полтора года назад, и ради него Виктору пришлось даже ехать в Москву, поскольку в преддверии выхода его очередного бестселлера была задумана фотосессия, фотоснимки из которой послужили в промоушене для творческих вечеров и продвижения книги в средствах массовой информации.
В самом журнале для статьи с вставками из интервью было выделено сразу шесть полос, сопровождающихся фотографиями. Выдержки из интервью оформляли в рамки красного цвета, а тексты в них выделяли от основного увеличенным размером шрифта. Андрей раскрыл на первой странице статью, здесь было изображение Виктора в одной рубашке без пиджака. Мужчина смотрел в сторону от камеры, артистично делая задумчивое, серьезное выражение лица.
Андрею нравилась эта фотография, и парень настоял на том, чтобы дядя сделал ее главной на официальном сайте и Виктор сделал так, как просил племянник, хотя всячески пытался избегать ненужного пафоса. Но для продвижения нового романа он пошел на исключение, на чем, кроме Андрея, настаивал и издатель, постоянно опасающийся, что писатель в любой момент может попросту плюнуть на все эти мелочи и вновь уйти в затворничество.
Само интервью было сжатым и лаконичным. Виктор лично тщательно прорабатывал его после редакции, чтобы ничего лишнего не было прописано на страницах журнала от его лица. Это было основным из условий писателя и издательство, всегда шло навстречу Виктору.
Перечитывая взглядом вопросы и ответы, Андрей задержался на одном месте, где говорилось о том, как автор сочиняет свои романы. Являясь самым популярным из задаваемых вопросов, на который журналисты рискуют получить практически шаблонный ответ, Воронов постарался ответить максимально честно. Он старался давать журналистам именно тот материал, который был нужен, словно заманивая, таким образом, читателя в свою беседу, раскрываясь даже на такие сокровенные для него темы, как вдохновение.
Андрей прочел текст, отмеченный как ответ на вопрос, восстанавливая при этом в памяти тот день, когда впервые увидел интервью в только что купленном журнале.
«Иногда воображение рисуется так сильно, что на время кажется, что все это реальность. Ты видишь образы почти материальными, они окружают, они говорят, они смотрят в мою сторону. И я знаю точно, какими бы они ни были, настоящими или плодом моего воображения, они видят меня. Они хотят говорить со мной. И они говорят со мной, потому что точно знают: я их услышу. Я готов говорить с ними, мало того, я готов записать за ними и передать это посредством своих книг тем людям, которые так же желают узнать все то, что они говорят мне. Поэтому я строю некий мост: между миром воображения и реальностью».
Андрей улыбнулся, это был хороший ответ и, можно было бы поставить точку, но Виктор продолжал развивать свою мысль дальше, превращая ее в настоящее сокровище для фанатов и почитателей творчества.
«Секрет написания хороших книг достаточно прост. Читая очередную книгу любимого автора, я всегда нахожу в ней самого автора. Иногда он прячется, а иногда сам выходит на открытое пространство. А все потому, что нужно описывать историю так, как будто она уже произошла, причем именно с тобой, и кроме тебя никто не знает о случившемся, и ты хочешь рассказать об этом во всех подробностях. Ты один знаешь, что было и только ты один можешь поведать об этом. И читатель ждет всех подробностей, он ждет, когда я возьму его за руку и проведу по всем страницам, рассказывая и показывая все то, что произошло. И только тогда они полюбят это и захотят вернуться вновь».