Взяв с вешалки полотенце, она принялась досуха вытирать свое тело. Усталость почти прошла, но все же требовался отдых. А мысли продолжали носиться, разгоняясь все быстрей и быстрей от адреналина, возникающего из-за воспоминаний.
Да, ей нравился Андрей, всегда, ну или почти всегда. Он был очень хорошим, добрым, а главное, отзывчивым. Мало кто мог похвастаться чем-то подобным из ее окружения. Даже одно только его отношение к Лизе, которая явно питала к своему брату вместо любви презрение, говорило о сдержанности и умении игнорировать всех жаждущих с ним вражды. Многие мужчины на месте Андрея уже давно проявили бы нетерпимость и, возможно, даже агрессию, но Андрей продолжал уживаться с сестрой, и мало того, всячески проявлял заботу, что было заметно по утрам за завтраком.
А еще в нем не было ни капли тщеславия. После того как Андрей получил наследство, он не изменился. Характер и поведение, как и отношение к окружающим людям, остались прежними, что, бесспорно, характеризовало парня положительно.
Но все эти чувства нельзя было назвать любовью, той настоящей любовью, которую испытывает женщина к мужчине. Хотя в этот момент Светлана одернула себя. Говорить, даже думать про любовь она не могла. Андрей Каримов всего лишь друг. Он тот человек, с которым она чувствует себя удобно и комфортно. И дело даже не в том, что он не стремиться заглянуть ей в декольте при каждом удобном случае. Андрей никогда не станет отвешивать пошлые шуточки всякий раз, даже если посчитает это уместным. От него никогда не ждешь ничего подобного, чего можно ждать от других мужчин. И все это позволяет назвать парня, не таким как все.
«Именно это меня и привлекает в нем», – подумала она, глядя в зеркало самой себе прямо в глаза, точно зная, что не сможет в этот момент соврать: «Привлекает настолько, что ты начинаешь волей неволей влюбляться».
Светлана повесила полотенце и, надев свежее белье, которое уже успела поселить в одном из шкафчиков, натянула шорты с майкой и вышла из ванной.
Отмахиваясь от всех набежавших мыслей, словно от назойливых мух, Светлана вернулась в гостиную, где застала спящего на диване Андрея. Парень раскинулся так, словно находился на двуспальной кровати, но в то же время одно неловкое движение могло заставить его свалиться на пол. Девушка улыбнулась, решив, что пока не станет его будить. Потраченные за день силы, нуждались в восстановлении, и Светлана решила разогреть им легкий ужин. Она направилась в сторону кухни, убавив свет в гостиной, но взглядом зацепилась за картину над камином и в тот же момент, остановилась на месте, не сводя с нее взгляда. Это была отличная возможность проверить свои догадки касающиеся изменений на холсте и, вынув из кармана сотовый телефон, направилась к камину, на ходу открывая последние снимки.
Таинственный силуэт в полумраке гостиной выглядел куда более зловещим, чем при дневном свете и, окинув его взглядом, Светлана ощутила, как по спине пробежал холодок. Глаза нарисованного персонажа, словно светились из темноты и этот блеск, не давал оторвать от него взгляд. За несколько секунд Светлана ощутила, как пронзительный взор, проникает в нее, словно обладая гипнотическим воздействием. На нее накатило странное и совершенно непривычное чувство. Оно завораживало, заставив забыть про телефон.
Светлана лишь скользила взглядом по холсту, от тени скрывающей лицо персонажа, к птице, сидящей на его плече и обратно к этим таинственным и заманивающим глазам, так точно переданными художником.
Готика часто привлекала девушку, особенно в таком искусстве как живопись. Светлане всегда казалось, что необходимо владеть непревзойдённым вкусов, чтобы уметь четко и правильно подмечать нужные детали. Как и в любой картине, детали в контексте с общей идеей формируют образ, заставляющий на несколько минут замереть даже самого требовательного зрителя. И картина, висящая в гостиной Виктора Воронова, является ярким тому доказательством.
Девушка протянула руку вперед, кончиками пальцев пытаясь дотянуться до нижней части холста. В какой-то момент ей неудержимо захотелось прикоснуться к шершавой поверхности, словно не веря в реальность масляных красок, но когда до заветного холста оставалось всего несколько сантиметров, Андрей что-то пробормотал во сне. Словно от приснившегося кошмара он перевернулся на другой бок и Светлана, отдернув руку, посмотрела в сторону парня. Она окинула взглядом силуэт, вытянувшийся на диване. Образ Андрея сливался с темнотой комнаты лишь слегка обрамляемый кромкой света подающего со стороны кухни. Вся гостиная смотрелась, словно фрагмент из фильма, где на заднем фоне находилась приоткрытая дверь, ведущей в рабочий кабинет.