Андрей замолчал, все еще слегка улыбаясь уголками губ, но Светлана могла видеть, что в его глазах не было и тени улыбки. Глаза парня были сосредоточенными и немного испуганными, словно воспоминание остро задело его чувства, заставив вернуться в тот погреб и вновь пережить весь детский кошмар. Она еще никогда за все годы их дружбы не видела Андрея таким подавленным. Было видно, как груз воспоминаний давит на парня, словно детский кошмар мог перерасти во что-то большее.
– А что было потом? – спросила Светлана, даже не притронувшись к чаю, и Андрей задал ей встречный вопрос, к которому и вел свой рассказ.
– Хочешь знать, как случай с погребом связан с этим домом?
Девушка кивнула.
– Боюсь, ты сочтешь меня сумасшедшим.
– Боюсь, что ты уже должен рассказать все до конца. Иначе я тебя придушу, - ответила она серьезным голосом и Андрей, отпив чай, продолжил, тяжело вздохнув. Дальнейшие события он не воспринимал так остро и близко к сердцу, как предательство двоюродной сестры, в очередной раз, сыгравшей на его доверчивости. Теперь он говорил более легко и свободно, хотя продолжение истории постепенно начинало обретать куда более загадочные и порой нереальные образы. В какой-то момент Светлана решила, что Андрей просто шутит, но стоило только посмотреть парню в глаза, как сразу же становилось понятно, что воспоминания с годами, если и утратили кое-какие детали и обрели иную форму, но в целом остались теми же событиями которые случились с ним. Она полностью отрешилась от всех предрассудков и неверий, слушая историю, как захватывающий рассказ, лишь только иногда проводя параллель между реальностью и тем, что могло стать выдумкой.
– Я просидел в темноте какое-то время, а после когда глаза привыкли и стали различать легкие очертания окружающих меня предметов, я поднялся на ноги и прошел в конец погреба. Страх все еще был, поэтому я постоянно оглядывался по сторонам, прислушивался к каждому шороху, и точно знал, что Лиза стоит где-то там над моей головой и, возможно, злорадствует. Но мне было плевать. Я старался держать себя в руках и, не зная, что ищу, остановился возле дальней стены, которая была полностью закрыта под темной тканью. Я еще подумал, зачем закрывать стену тканью? Прикоснувшись к ней рукой, понял, за материей была не стена, а что-то рельефное, причем этот рельеф покрывал всю стену. Я просто потянул ткань и, когда она упала, увидел книги. Они стояли огромной стопкой от пола и до потолка во всю ширину стены. Мне еще не приходилось видеть столько книг, от них пахло сыростью и бумагой, но они поразили мое воображение так сильно, что я представил себе целый дом, построенный из книг.
– Бумажный дом, – проговорила Светлана.
– Бумажный дом, - повторил Каримов, - Я стал дотрагиваться руками до книг, чувствуя их кончиками пальцев. Они были влажными и при этом ни одна из книг, не походила на те, которые обычно хранят в домах на книжных полках. Было что-то в них: то ли старинное, то ли древнее, словно я прикасался к вещам, созданным столетия назад. Даже в столь юном возрасте я осознавал это. А потом вынул одну из них и, видимо, сделал это настолько неудачно, что вместе с книгой потянул еще несколько. Когда стопка книг упала на пол, на их месте образовалась дыра. Я заглянул в нее и увидел то, во что не смог даже поверить.
Андрей развел руками, сделав паузу, и Светлана в этот момент буквально поднялась на одном месте и проговорила:
– Что ты там увидел?
– Рабочий кабинет дядя Виктора. Не знаю почему, но он был именно за книгами, имитирующими стену, и был он также погружен в темноту, но стал старым, ветхим, заросшим местами паутиной. Я смотрел на него до тех пор, пока за спиной не появился солнечный свет, я обернулся, увидев, что люк открыт, и кто-то из взрослых спускается за мной, а когда взглянул обратно, то за книгами была лишь кирпичная кладка.
– Ничего себе, – проговорила Светлана, возвращаясь на свое место, и Андрей принялся пить чай, поглядывая на девушку, ожидая ее комментариев.