Бумеранг
Раньше ночь звучала для него иначе. Обычное дело — днём поработать, вечером, в баре, расслабиться, пропустить кружечку пива или чего покрепче. Но не каждый вечер, а лишь перед выходными. А после поспешить домой. Или, если подвернётся хорошая компания, провести ночь с кем-то.
Теперь всё иначе. Идя по одной из улиц города-муравейника, Элиас прислушивался. Ночь пела ему, рассказывая свои истории. Прогулочный шаг — он не видел смысла спешить. Район сам по себе небезопасный, но уже довольно давно такое его мало беспокоило. Такие районы он, пожалуй, выбирал даже сознательно. В них всегда водились те, кого будет не жалко. Кого можно легко пустить в расход.
Новый город, а вот правила старые. Похоже, людям привычно делиться на благополучных и опасных. На богатых и бедных. На тех, кто считает себя хищником, и тех, кого легко можно занести в разряд добычи.
Остановившись, Элиас замер, вслушиваясь в ночь. Голоса. Громкие голоса. Какой-то спор. Полиция здесь не появится, да и никто не позовёт на помощь. Двадцать первый век, а в такие районы служители правопорядка по-прежнему предпочитали не приезжать. Да и местные обычно решали проблемы своими силами.
Один вскрик, после которого спор стих и Элиас расслышал удаляющиеся быстрые шаги. А после… Такой знакомый запах. Каждый раз приходилось напоминать себе, зачем он всё это затеял. Сжав кулаки, он на несколько минут задержался на месте. И всё же: зачем пропадать такому подарку? Дать этому человеку умереть напрасно Элиас просто не мог. В конце концов, он тоже хищник.
Каждую ночь Элиас задавался вопросом: сколько ещё он сможет держать хищника под контролем? Сколько ещё сумеет не превращаться в того, кому будет безразлична человеческая жизнь? Выбирать в жертву тех, кто сам причиняет вред другим — это он решил, когда ещё был человеком. Но после знакомства с жаждой крови начал осознавать, что в один прекрасный момент может сорваться и убить. Убить того, кто не заслуживает смерти.
Незнакомец ещё дышал. Тяжело, болезненно. Ему оставалось совсем чуть, и сердце перестанет биться. Элиас не мог этого допустить. Не сейчас. Осмотревшись, убедился, что им не помешают, позволил клыкам удлиниться. Пальцы крепко сжались на подбородке. Один короткий взгляд глаза в глаза, и Элиас оскалился. Этот человек заслужил умереть, став его добычей. На его руках столько крови. Столько загубленного счастья. Отнятых возможностей. Разрушенных надежд.
Тянуть Элиас не стал: клыки легко пробили кожу. Тёплая человеческая кровь заполнила рот. Один глоток следовал за другим. Люди — лёгкая добыча. Вампиры, оборотни и тому подобные создания куда интересней. С ними приходилось быть осторожным. Только людей на планете гораздо больше, так что среди них найти добычу-хищника гораздо легче.
Когда удары сердца стали чуть слышны, Элиас отпустил жертву. Всего пара секунд, и всё закончилось. Долго оставаться рядом с телом не стал. Мало ли кто тут может пройти мимо и заметить что-то ненужное, а потом доказывай, что ты тут не при чём. Попасть в картотеку Элиасу совершенно не хотелось. Люди в качестве жертвы для большинства сверхъестественных хищников — это норма. А вот то, что иногда он в разряд добычи включал кого-то из своих собратьев, многим не нравилось.
Охота на себе подобных считалась чем-то противоестественным. Забавно слышать речи о естественном от живых мертвецов, но уж как есть. И потому приходилось осторожничать. Попасться раньше времени не входило в его планы — Клодия Веласкес всё ещё жива, всё ещё убивает людей, а вот Николь уже давно нет на этом свете.
Не сейчас. Не в этом городе, где он так близок к цели. Слишком давно искал, слишком долго ждал возможности отомстить. После будет не важно, узнает ли кто о том, что не только охотники причастны к исчезновению некоторых из них. Сейчас большинство его жертв списывают на людей. Те тоже не очень любят, когда кто-то убивает представителей человеческого вида, и некоторые дают отпор. Как он. Только Элиас ещё тогда понял: охота может затянуться не на одно десятилетие. А человеческий век слишком короток. И он не ошибся. Если бы позволил себе слабость, дал остаться человеком, то месть бы осуществить не удалось.
Теперь же… Теперь он знал, где Клодия. Сейчас или никогда. Учитывая, сколько она живёт и количество убитых ею, скорее всего, он останется неузнанным. И это хорошо. По крайней мере, до момента смерти. Дальше всё станет неважным. Цель будет достигнута — и можно спокойно уйти. Или остаться и продолжить. Элиас ещё не решил.
Свойство меняться есть у всего. Стазис просто невозможен. Но подобные ему словно застыли во времени. А иногда Элиас натыкался на напоминавшие ему о прошлом места. Люди шли вперёд в своём развитии, но некоторые вещи сохраняли. Ради памяти. Места, вещи: всё было как раньше.