- А сами-то не пытались взять их под крышу? - интересовался Марат.
- Мы - нет, а вот смежники пытались. Даже пугать их пробовали.
- Ну и что?
- Не прокатило. Они сразу отзвонились кому-то наверх. Тут же и адвокатик шустрый примчался, начал волну гнать, на шишек каких-то ссылаться, - наши и поприжали хвост.
- А сейчас что изменилось?
- Да ничего. Разве что вы объявились. Вот и решили под вашим соусом все это гнездышко расшевелить. Мы вас с официальной стороны прикроем, а вы своего голубка прищучите и нам поможете…
Выслушав такую диспозицию, Дмитрий Харитонов, только сокрушенно вздохнул. Официальное прикрытие в виде одного-единственного лейтенанта особых надежд не внушало, а потому сказать было нечего. Впрочем, до чертовой стоянки рано или поздно сумели бы дотянуться, - другое дело, что сейчас всем было не до того. Вкупе с прочим населением города милиция воевала за благосклонность электората. Дрались за пенсионеров и умалишенных, боролись за голоса зеленых студентиков, доверчивых заводчан и рядового состава армии. Временно на любовь, пусть и продажную, не обращала внимания даже пресса. Еще удивительно, что им дали в помощь Гуслю. Точнее говоря, в распоряжение «кандагаровцев» предоставил себя он сам. Полноватый этот мужичок давненько уже заведовал участком, на котором угнездилась «стоянка любви», и милиционер имел все основания предполагать, что одной любовью хозяева стоянки не ограничиваются. На свой страх и риск он пытался вести наблюдение за машинами, окончательно укрепившись в том, что дело тут нечисто. Очень уж «навеселе» уходили со стоянки иные клиенты, а порой и в машинах проводили всего-то по паре минут.
- Тут что-то другое, точно вам говорю! - вещал он Марату с Зиминым. - И по уму - надо бы последить за ними недельки две, а то и три. Чую - такого карпа выловим, чертям тошно станет! У вас же имеется специальная аппаратура, - вот и давайте установим на машинах пару микрофончиков, скрытую камеру поблизости организуем. Голову об заклад даю, что любовью там и не пахнет.
Честно говоря, фантазеру лейтенанту не очень-то поверили, потому и от прослушивания решительно отказались. Аргументы при этом привели знакомые, сославшись на нехватку людей, денег и времени. При этом душой особенно не кривили - и первого, и второго, и третьего у частного охранного агентства, действительно, недоставало. Конечно, денежки порой зарабатывали шальные, но в закромах подолгу ничего не задерживалось. То банковские сообщества прогорали, то вновь подлетала арендная плата, то требовалось помочь очередному детдому. Уж на это они никогда не скупились, - сказывалось детство самого Харитонова, проведенное без родителей в полунищем интернате. Впрочем, наедине с самим собой Зимин готов был признать: всеобщая коммерческая червоточина успела дотянуться и до них. С некоторых пор Стас начал замечать, что изворотливый ум, не спрашивая разрешения, автоматически переводит все на деньги - услуги, время, лечение, эксплуатацию мозгов и аппаратуры. Это диктовал экономический курс страны, это диктовала сволочная жизнь. Пожалуй, заплати им заказчица за своего кобелька сумму поприличнее, можно было и чуточку поднапрячься, но задание им оплатили вполне конкретное: проследить, уличить и взять «горяченьким» на месте преступления. А потому пылкие уговоры долговязого Гусли пропали втуне…
- Ну, и где он?
- Ты про «Ситроен»?
- Я про Гуслина?
- Откуда же мне знать? - Марат пожал плечами. По лицу его беспрерывно стекали дождевые капли, и, казалось, он все время плачет. - Говорил, здесь встретит. Может, куда отлучился?
Стас хмуро взглянул на часы. Зеленоватая стрелка вплотную приблизилась к десятичасовой отметке. Именно на десять запланировали начало операции, а в таких делах опоздания никоим образом не предусматривались.
- Хмм… Ну, а где трудится любовничек нашей дамы?
- Вон в ту «Тойоту» забрался. Крайнюю слева. - Марат кивнул в сторону выстроившихся полукругом машин. - Только он, если верить Гусле, быстро оттуда не выскакивает, обычно сидит плотненько. Так что можно еще подождать.
- Нет, Гуслю мы ждать будем… - Стас пожевал губами. - Начнем прямо сейчас. Подойдет позже - хорошо, а нет - справимся без него. Наш клиент тут, а для нас это самое главное. У тебя есть деньги?
- А как же! Предупрежден, значит, вооружен. - Марат с ухмылкой извлек из-за пазухи с десяток стодолларовых купюр. - Прямо сегодня и нарисовал, на своем домашнем принтере.
Зимин покачал головой.
- Ох, пролетишь ты когда-нибудь со своими фокусами!
- Покуда не пролетал. Или прикажешь свои кровные на эти дела тратить? Вот уж хренушки!
- Ладно, клиента буду изображать я. - Хищным движением Стас вырвал купюры из пальцев коллеги. - Короче, так: ты - на страховке, я толкую с хозяевами. Смотри по сторонам, держи ствол наготове. Покажется Гусля, не шмальни в него ненароком.
- Обижаешь!
- Не обижаю, - предупреждаю. В такой дождь всякое может случиться.
- Зато и следов никаких не останется.
- Тоже верно, - Стас зябко передернул плечами. - Ладно, я пошел. А ты зайди сзади и на всякий пожарный пропори шины. В смысле, значит, «Тойоте».
- Может, и «Ситроен» стреножить?
- Не спеши. Наша первая задача - клиент. А там посмотрим.
- Как скажешь, начальник, - Марат достал из кармана складной нож, но вместо лезвия выщелкнул шило. - Будут еще какие пожелания?
- Никаких. Понадобишься, дам знать. Работай, маэстро! И чтоб аккуратненько мне!
Хлопнув друга по плечу, Зимин сдержанным шагом направился к скучающему под тополями автомобилю. Машин на этом бесхозном пятачке насчитывалось около десятка, однако «головное» авто выделялось наличием на крыше шеренги дополнительных фар. Наверное, для того и подвесили, чтобы подсвечивать задремавшим любовникам, напоминая о неумолимо тикающем времени. Как говорится, секунда - доллар, а ночь - целое состояние. Во всяком случае, можно было сомневаться, что скромные инженеры в поисках любовных утех в подобные места носа не совали. Парадокс последних лет в том и заключался, что жить бедным было по всем статьям здоровее. Ни тебе холестериновых тортов, ни вредного бразильского кофеина, ни канцерогенных копченостей, ни замысловатых вензаболеваний. Бедные довольствовались цикорием, вареной колбаской и изученным до последней складочки телом родной жены. Некоторое однообразие компенсировалось сверхурочной работой, а жизненную энергетику подстегивали злые мысли о хлебе насущном…
Уже вблизи «Ситроена» Стас Зимин подумал, что неплохо было бы попросить у заказчицы надбавку за сырость и позднее время, хотя… Надбавку еще следовало заработать.
Глава 3
Уж если день не задался с утра, то обычно так и хромает на подгибающихся ноженьках до самой ночи. Дмитрий давно заметил, что бывают дни нормальные, бывают счастливые, а бывают и такие - невезучие с самых первых минут пробуждения. Он даже заранее научился их вычислять - по мельчайшим нюансам вроде неурочного телефонного звонка, недобрых снов или подгоревшей каши. А сегодня у него высыпало все разом - и с Дианой поругались из-за пустяка, и чай оказался подделкой, и каша чертова подгорела. Пришлось вскрывать банку с салатом из морской капусты, и, конечно, в капусте оказались омерзительно пахнущие катышки - не то куски сгнившей рыбы, не то какие-то черви. Выругавшись, Дмитрий выбросил банку в мусорное ведро. Десять лет капитализма положительно не пошли России в прок. Как гнали брак в старые советские времена, так продолжали гнать и теперь. Зато цены накручивали чуть ли не каждый месяц! И воровать стали не в пример больше - уже даже не составами, а целыми территориями, на которых впору было создавать свои государства! Чиновники из скромного сословия торговали участками под дома и дачи, аферисты покрупнее - распродавали гектарами лес, неведомо куда перекачивали нефть с газом. Народом, между тем, все больше овладевала апатия. Верно говорят: привыкнуть можно ко всему, - вот и к нынешнему беспределу, похоже, начинали привыкать…