Правда, так и осталось загадкой: кто же все-таки рисовал эти символы бесконечности черной краской? Пропавший отмычка, узнавший нечто важное о будущем? Кто-то другой из альтернативных временных веток, вернувшийся на манер бумеранга?
— Колотить мой лысый череп, — произнес я вслух. — Получается, Болотный Доктор не врал, что при помощи этих цацек можно судьбу менять.
— Насчет судьбы не знаю, но локальные временные аномалии создавать вполне получается.
— Сам видел, не дурак. Только контролировать их мы так и так не сумеем. Аномальные свойства «бумеранга» проявляются спонтанно.
— У наших умников… — Лата осеклась. Покашляла в кулак и продолжила: — Ученые «Чистого неба» выдвинули гипотезу: кто соберет все компоненты этого артефакта, сможет управлять им по своему желанию.
Я долго ничего не отвечал. Вот как, оказывается. А ведь ни приведи господь такая шняга в руки военных попадет — солдат можно к динозаврам отправлять. Ротами. Хотя что там роты, армии можно к праотцам посылать! Это же получается… самое настоящее оружие нового поколения.
Впрочем, мне-то что. Мне до солдафонов дела нет, по большому счету. Пусть сами в войнушку режутся, а у меня есть личные потребности. Скромные, но изящные: твердая почва под ногами, свежие харчи в подсумке и правильная информация, которую можно обменять на любые богатства мира.
— Решила в повелительницу времени сыграть? — наконец поинтересовался я, улыбнувшись одними глазами.
— Там видно будет, — уклончиво ответила девушка.
— А не боишься, что это очередная западня, которую нам приготовила Зона?
— Боюсь. — От уголков ее глаз тоже скользнули задорные лучи морщинок. — Но искушение велико, не правда ли?
Из-за обшивки катера донеслись глухие звуки, похожие на удары свайного молота, и почти сразу гулко ухнуло. Правильно, не бывает так в Зоне, чтобы в одном и том же месте слишком долго царил мир и покой. Если почувствовал себя в безопасности, варианта, как правило, два: либо ты умер, либо скоро умрешь, потому что — наивный болван.
— Так что? Со мной пойдешь или отправишься на Кордон за своими непутевыми друзьями? — спросила Лата, пробираясь в кабину «Урагана».
— У меня нет непутевых друзей, — жестко ответил я, усаживаясь на штурманское место и активируя пушку. — Им просто не повезло.
То, что я увидел за ветровым стеклом, понравилось мне мало. Вовремя спохватились, прямо скажем! Опоздай мы еще на полминуты, и казус мог бы выйти неимоверный.
Из-за поворота на полной скорости вывернули три мотоцикла с колясками, на которых сидели сталкеры из клана «Свобода», вооруженные до зубов. К прискорбию, у одного из них я даже углядел противотанковый гранатомет. Эти бравые ребята понеслись нам навстречу, газуя и выдавая короткие автоматные очереди по курсу. Тот, что держал базуку, завидев наш «Ураган», вскинул трубу на плечо и стал готовиться к выстрелу. Благо дело, ему не удалось быстро прицелиться, потому что старый «Днепр» мотало из стороны в сторону на неровностях шоссе.
Лата включила зажигание, дождалась одобрительного гула двигателя и выжала акселератор до упора. Нагнетатели с утробным воем выпустили тугие струи воздуха, качнув нашу машину. Катер подскочил над асфальтом, подняв целую тучу пыли, и рванулся вперед.
Я повел рукоятью в сторону, наводя ствол пушки на мотоцикл со стрелком, и вдавил гашетку. Укрепленное на крыше орудие разродилось трескучей очередью, но снаряды ушли в «молоко». Я не рассчитал траекторию верткого «Днепра» и попал по сгоревшему автобусу, превратив одну из его стенок в рваное решето.
Водители мотоциклов, сообразив, что тягаться с крупнокалиберной автоматикой им не под силу, тут же рванули врассыпную.
Один с перепуга вильнул в кювет, где его уже поджидал пятачок размягченной в серебристом мареве «зыби». Колеса «Днепра» моментально увязли в поле аномалии, а незадачливые «свободовцы» по инерции вылетели из седел и, спикировав над остатками металлической оградки, переломали касками сухие кусты ивняка. Стукнувшись о стволы деревьев, они выбили с крон рыжие облака мелкой листвы.
Оставшиеся на ходу водилы совершили более удачные маневры: обогнули нас с двух сторон и зашли в тыл.
Лата сориентировалась быстро. Она тут же притормозила и развернулась, чтобы не подставлять под удар уязвимую кормовую часть катера. На вираже нас ощутимо качнуло в креслах.
Я приготовился стрелять, но в недоумении остановил занесенный над спусковой кнопкой палец, глядя на удаляющиеся мотоциклы, за которыми стелились клубы пыли.
— Кажется, они удирают, — констатировала Лата.
— У одного бойца я видел гранатомет, — удивленно хмыкнул я. — Будь он посноровистей, давно бы подпалил «Ураган».
— Значит, архаровцам не до нас. Черт возьми, да они же сваливают что есть мочи!
— Разворачивай машину!
— Пытаюсь! Говорю же, я с этой техникой не ахти как управляюсь.
За ту секунду, пока Лата манипулировала нагнетателями, перед моим мысленным взором пронесся целый веер жутких картинок с чудовищами, от которых мог драпать целый моторизованный отряд. Псевдогигант? Стая бешеных снорков? Селекционная помесь кровососа с полтергейстом?
На поверку все оказалось гораздо прозаичнее и намного хуже.
Вот, оказывается, кто так ногами топал…
На излете мысли я вдавил гашетку, выпуская по надвигающемуся монстру длинную косую очередь, которая срикошетила от нагрудных броневых пластин и практически не причинила тому вреда.
Дело табак.
— А ты говоришь, везучий! — крикнул я, снова давя на гашетку. — Свинтили подальше от конфликта «Долга» и «чистонебовцев», зато угодили в самую гущу разборок «Свободы» и «Монолита»!
— Бесполезно! Нашей пушкой «Сентри» не взять!
Я и сам видел. Человекоподобной механической машине, которая шагала нам навстречу по трассе, проминая асфальт, словно парафин, крупнокалиберные пули были что твой горох. Туловище, оснащенное крепежными узлами, подвесками для оружия и бронированное панцирными пластинами, походило на серый холодильник, правда, размером с внедорожник. Две суставчатые опоры приводились в движение мощными сервоприводами, и монстр не только вполне уверенно держался на «ногах», но и мог сносно маневрировать. Кабина-голова поворачивалась на 360 градусов, что делало для пилота процесс обзора местности быстрым и удобным. Многослойное лобовое бронестекло отменно держало выстрел из 22-миллиметрового орудия, пуская лишь паутинки трещин. А руки-манипуляторы были приспособлены для захвата крупных объектов, и я бы очень не хотел, чтобы наш катер стал одним из них.
«Power Sentry» — в русской версии просто «Сентри» — изначально разрабатывался натовцами как стационарный, управляемый человеком каркас для оснащения защитных кордонов и проблемных блокпостов. Но, видно, «монолитовские» умельцы поколдовали над передвижным механизмом и переоборудовали эту машинку в самый настоящий шагающий танк, который с минуты на минуту грозил превратить наш казавшийся таким надежным катер в груду металлолома.
Во всем мире военные стремились к минимизации амуниции и боевых систем, применяя не только свежие сборочные решения, но и наноассемблинг как образец эргономики управления и оптимизации высокотехнологичных процессов. Поэтому на фоне крошечных компьютеров, бактериологического оружия и восстановительной микрохирургии этот образец ходячего бомбовоза мог показаться неуклюжей фантазией романиста из прошлого века. Пожалуй, если бы я увидел сие мракобесие на открытке или в кино, мне бы так и показалось. Но не в этот раз, братцы! Когда на тебя надвигается боевая машина высотой с двухэтажный дом, то всякую футуристическую близорукость как-то отшибает. И задумываться о дизайнерских изысках, знаете ли, становится некогда.
Немудрено, что мотоциклисты так резво драпали от этого механического чудовища.
— Сумеешь обогнуть его? — спросил я, с ужасом глядя, как пилот «Сентри» зашевелился в голове-кабине, нацеливая на нас парные раструбы «плечевых» стволов.
— Места мало, но попробую.
— Хоть бы знать, чем стрелять собирается… Спустя мгновение вопрос разрешился сам собой. Громыхнуло. Из одного дула каждой пары на бедный «Ураган» обрушился целый шквал пуль, а два других выплюнули вперед языки пламени.