«Всё? — он замолчал в ожидании ответа, которого не последовало, так как Эми едва могла дышать, не то что разговаривать. — Быстро сдалась. Всё-таки, я всегда был правильного мнения о тебе, — голос был грубый и осипший. — Ты жалкая и никчёмная».
Эми чувствовала, как подкатила волна рыданий, которую она не могла сдерживать. Слёзы просто капали из глаз прямо на пол. Это была даже не обида. Это было принятие горькой правды. Всю жизнь она такой себя и ощущала: жалкой и никчёмной. Это было самое точное описание для неё.
Она почувствовала боль в затылке. Волосы сжали. Тут же он направил её лицо к себе.
«Из тебя давно пора выбить всю дурь».
В глазах резко потемнело.
«Эми, приём,» — послышалось где-то вдали. — «Эми, чёрт возьми!»
Она открыла глаза и судорожно начала мотать головой в поиске голоса. Состояние после сна было, мягко говоря, нервным. И на то, чтобы прийти в себя, понять, где находилась, потребовалось некоторое время. Но вот уже паника отступила и дала дорогу здравым мыслям. Голос был из рации.
— Я здесь, — ответила она, зажав кнопку.
— Наконец-то, — выдохнул Маркус на другом конце «провода», хотя был недоволен. — Я несколько минут пытаюсь с тобой связаться. Где ты вообще?
— Что-то случилось? — вопрос на вопрос был вполне логичен, так как какой смысл было объяснять, где именно она, если ничего не произошло?
— Ну, видимо, нет. Я именно по поводу этого вопроса и пытался с тобой связаться. Мне сказали, что ты ушла шесть часов назад. Где ты вообще?
— Я ходила на пробежку, — холодность и безразличие.
— Да Господи, — Маркусу явно не нравилось быть проигнорированным. — Ты можешь просто сказать, где находишься?
— У оврага.
— У какого оврага? У… У оврага?! — Лидер был удивлён. А скорее даже шокирован. — Тот, который в десяти километрах от базы?!
— Ну… я не считала.
Тишина. Эми уже представила картину, как Маркус закатывает глаза, а потом смотрит в пустоту некоторое время, думая о том, зачем же она пошла туда и что было у неё на уме. Очевидно, пора было возвращаться обратно. Эми поднялась на ноги, которые неумолимо дрожали после такой тяжёлой нагрузки. Медленная ходьба — это максимум, на что они были способны. Хотя ходьбой это было трудно назвать. Самое подходящее название для такого — это передвижение приставными шажками. Правая рука не могла нормально функционировать после такого резкого торможения. Очевидно, это было растяжение, которое, как Эми уже знала по своему опыту, у неё пройдёт на следующий день, поэтому она даже не переживала.
— Возвращайся назад, — вздохнул Маркус. — У тебя дежурство через полтора часа.
Эми совсем про него забыла.
Тень сомнения
— Радует, что жива, — обратился Маркус к Люку, откладывая в сторону рацию. — Мне показалось, ты взволнован.
— Ага, — Люк не скрывал усмешки. — Волновался, что жива.
— Люк… — Маркус сделал тому замечание, хотя прекрасно понимал, что он шутит, и с натянутой улыбкой порицательно помотал головой.
— Ты же знаешь, я ответственно отношусь к работе. По крайней мере, стараюсь, — Люк был как всегда искренен. — Её пребывание здесь мне не нравится, но всё-таки я в какой-то мере отвечаю за всех, кто здесь находится.
— Но это не значит, что ты должен контролировать каждый шаг любого. За всем не сможешь уследить, как бы тебе этого ни хотелось, — хотя Маркус разговаривал с Люком, он вернулся к своему блокноту, пытаясь составить наиболее удобный график для дежурств.
— Я и не стараюсь уследить за всем… Просто так сложилось.
— Вы поругались? — Маркус не отрывался от открытой страницы.