— Почему не бывает снега? Бывает, госпожа, еще как! Правда у нас весна придет намного раньше чем у вас. Глядишь, уже в апреле месяц зацветут абрикосы, мендали и черешни, позже персики айвы, яблони тоже. Летом невыносимая жара. Осень у нас начнется с сентября и продолжается до самого позднего ноября. Зима по настоящему, наступает лишь к концу декабря. Может вы не поверите, раньше наш народ трудился в хлопковых полях, собирая остатки хлопка сырца до самой зимы. За килограм бесценного белого золото власти платили копейками. Секретари обкомов и райкомов, председатели колхозов и совхозов не давали народу отдохнуть, даже по выходным. Гоняли всех подряд на поля, словно каторжники. Студентов высших учебных заведений, школьников, стариков и старух, даже маленьких детей заставляли работат с утра до поздной ночи, почти бесплатно, даже тогда, когда оголяются стебли хлопчатников на полях. Собирали хлопка до последного волокна, разбивая зеленые коробочки хлопчатника камнями и черенками лопат, словно первобытные люди. Они искали хлопок из заснеженных полей, грея дыханием свои руки, покрасневших от холода. Студентов, которые не выполняли норму по сбору хлопка, лишили стипендии и даже отчисляли из вузов. Те, так называемые руководители таким образом угнетали свой собственный народ, ради орденов и медалей, ради звании и наград. Заснеженные поля им казались хлопком, то есть драгоценным белым золотом, которое уходила куда — то почти бесплатно. Нашему народу оставались только отходы хлопка, которые называются «увада», с чего женщины и старухи ткали ватные одеялы, чапани, матрасы и другие жизненно необходимые вещи. Поскольку не было и нет лесов в наших краях, люди ждали конца изнурительных работ на полях и только к декабрю месяц собирали на зиму выкорчеванные таркаторами замерзшие стебли хлопчатника, называемая в народе «Гозапоя», кои быстро сгорают, не выделяя достаточное количество тепла. Зимой люди вынужденно рубили плодовых деревьев. Топили свои буржуйки кизяком, и прессованным навозом. Сжигали старые сапоги, галоши и школьные ранцы, чтобы теплее было в хижинах и не умереть от холода. Самое обидное то, что из — за неправильное водопользования засохло наше Аральское море и превратилось в лужу. От чрезвычайно опасных для жизни ядовитых химикатов, такие, как пестидциды, гербициды, с помощью которых дефилировали хлопковых полей, сильно пострадал генофонд нашего народа. Вот живой пример к этому стоит перед вами. То есть я родился вот таким вот косоглазым. А сколько людей умерло мучительной смертью, как подопытные кролики, словно узники в концентрационных лагерях! Они чесали себя до крови, чесали, но никак не начесались. Ужас! Миллионы и миллионы наши соотечественники стали нетрудоспособными инвалидами, теряя свое здоровье. Это был своего рода геноцид, красный террор. Сейчас слава Аллаху, наша страна приобрела независимость и народ наш освободился наконец от рабского труда. Хотя мы с вами родились в разных странах, но у нас очень похожие и близкие родственные души, госпожа. Я тоже, как вы любил и люблю густые снегопады, нежный шорох снежинок за окном в ночной тишине, который успокаивает нервы и лечит душу, шепча о своем одиночестве. В детстве я часами глядел на заснеженные поля и луга, на просторы снежных равнин, где царило белое безмолвие. Особенно, я любил сбивать янтарные зубы зиме, то есть висящие сосульки на краю крыши, бросая свою заячью шапку ушанку и мне казалось, что щербатая зима улыбалась мне своим беззубым ртом, словно глупая женщина. Также я очень любил, ударить ногой по стволам заиндевелых деревьев и безумно радовался, когда с высоких тополей с диким шумом сыпался снег, словно снежная лавина в горах и я на миг затерялся в густой снежной пыли. Вот гляжу я сейчас, опять таки своими косыми глазами на снег, похожий на наши седые сентябрьские хлопковые поля и душа моя плачет, тоскуя по родному солнечному краю, который называется Узбекистан — сказал Саяк.