Я не хочу быть той девушкой — девушкой, которая бесится из-за парня, подвергая сомнению каждое свое движение и переоценивая все до безумия. Я принимаю решение прямо здесь и сейчас: я не буду этой девушкой.
— Он, наверное, жалеет о том дне, когда испортил все с тобой, Карина. Не переживай. Он отвернулся.
— Класс. Мне очень не хочется делать это с вами. Я уверен, что вы все боялись этого момента весь семестр, но это снова то самое время...— Доктор Фитцпатрик смеется, и по комнате разносится хор стонов.
Я наклоняюсь вперед, щурясь на красивого учителя, пытаясь получше его рассмотреть. Что-то не так. Что-то…
— Карина?
— Ммм?
— У доктора Фитцпатрика разбита губа? Черт, похоже, у него на лице косметика.
Моя подруга тоже наклоняется и щурится, тихонько посмеиваясь.
— Вау. Ага. У него на подбородке синяк. Кто бы мог подумать? Я бы никогда не подумала, что Фитц — драчун.
А я почему-то не удивлена. Я почему-то вижу это в нем. Скрытое, тайное насилие, которое любит время от времени выплескиваться наружу. Я понимаю, что пропустила его объявление, пока говорила, и теперь не понимаю, почему весь класс очень громко ворчит, швыряя в доктора скомканные бумажки. Он поднимает руки, защищаясь от безобидных снарядов, и смеется, когда большинство других учителей бы теряли голову.
— Ладно, ладно. Ну, хватит, спасибо. Это не от меня зависит. Учебная программа предписывает такие вещи. Вы должны выполнить командные проекты, чтобы научиться работать вместе. А как еще вы будете знать, что делать, когда покинете это прекрасное заведение и начнете свою знаменитую карьеру в качестве поваров в ресторанах быстрого питания, а?
При этих словах раздается шумная насмешка. Очевидно, отсутствие веры в нас у доктора Фитцпатрика скорее забавляет, чем беспокоит.
— Вы знаете правила, — говорит он. — Ну что, вы будете разбиваться на пары, как взрослые, спокойно и разумно, или мне снова придется вытягивать имена из шляпы?
Разражается хаос, тела летают по комнате, друзья ищут друзей, люди ссорятся из-за того, кто с кем будет. Я не двигаюсь с места. Очевидно, что мы с Кариной будем партнерами в любом ужасном проекте, который нам предстоит выполнить.
Только...
— Мне нужна Карина Мендоса, Фитц.
Карина выпрямляется, ее глаза округляются. Что, черт возьми, только что произошло? У окна стоит Дэшил Ловетт, и смотрит на Карину очень холодным, очень авторитетным взглядом.
— Я думаю, что у Карины уже есть партнер, — говорит Фитц.
— Какой смысл нам работать с нашими друзьями? Это вряд ли поможет. Как мы можем чему-то научиться, если будем общаться с теми, с кем всегда общаемся?
Фитц некоторое время изучает Дэша, хмурится, потом хлопает в ладоши.
— Ты поднял превосходную тему, Дэшил. Изменение планов. Каждый в этой комнате должен сотрудничать с человеком, который им не нравится. Я не против того, как вы это делаете, старайтесь быть чувствительными к чувствам друг друга, — бормочет он, махая нам рукой и наклоняясь, чтобы поднять свою сумку с земли. — У вас есть две минуты. Вперед.
Тишина опускается на комнату, как душное одеяло.
Ну, это чертовски неудобно.
Люди начинают неохотно перестраиваться, шаркая между мебелью, как несчастные зомби, решая, с кем они теперь будут сидеть рядом.
И снова, повторяю, так чертовски неловко.
— Давай. Вставай, Элоди. Мне нужно сесть рядом с моим партнером.
Черт возьми, как же Дэш так быстро добрался сюда? Он так хорошо выглядит в своей рубашке и галстуке. Похоже, он начистил свои итальянские кожаные ботинки до того, как появился в классе сегодня утром. Рядом со мной Карина неподвижна, как доска.
— Ты еще пожалеешь об этом, — рычит она на него.
— Сомневаюсь в этом. — Он кривит бровь, глядя на меня, и тычет большим пальцем через это плечо. — Ты сделаешь это неловким или сядешь рядом с Рэном, как хорошая маленькая девочка? Мы все знаем, как сильно ты его ненавидишь.
Я собираюсь убить его, черт возьми. Я бросаю на Карину извиняющийся взгляд, медленно поднимаясь на ноги. Мое сердце колотится, как несущийся поезд, когда я хватаю свою сумку и начинаю пробираться через логово доктора Фитцпатрика. Глаза Рэна остры, но спокойны, когда он наблюдает за моим приближением. Я нахожусь в четырех коротких шагах от кожаного дивана, когда Мерси появляется из ниоткуда или из гребаных глубин ада, и бросается на диван рядом со своим братом.
— Я все еще пытаюсь понять, насколько ты отвратительна, Элоди, но боюсь, что здесь я тебя побью. Рэн никого так не ненавидит, как меня. — Она хватает его за руку, улыбаясь так ангельски, что у меня даже зубы сводит.