— Ну, это же чушь собачья.
— Нет, ты не смогла бы заказать Убер. Я твой единственный способ, вернуться на этот холм, и я категорически говорю тебе, что это гребаное безумие.
— Ты сама сказала, Кэрри. Эти высокомерные ублюдки сегодня вечером в Бостоне. Они вернутся не раньше завтра. Так в чем дело? Они даже не узнают, что мы там были.
— Конечно, узнают! Рэн узнает, как только увидит, что твоего телефона нет в его комнате. А что потом?
— Точно. Что потом? Он ведь не может прямо заявить, что это кража, да? Он завладел моим имуществом для неизвестных, гнусных целей. Последнее, что он сделает, это скажет кому-нибудь, что я вошла в их драгоценный дом, чтобы забрать то, что по праву принадлежит мне.
— Господи, — бормочет Карина сквозь стиснутые зубы. — Ты даже не представляешь, во что ввязываешься, девочка. Понятия не имеешь, во что ты меня втягиваешь. Ты все еще пьяна. Почему бы нам не подождать до утра, подумать и посмотреть, не сможем ли мы придумать лучший план…
— Сейчас я трезва как стеклышко, и ты это прекрасно знаешь. Слушай, я все прекрасно понимаю. На твоем месте я бы тоже не хотела принимать в этом участия. Почему бы тебе просто не высадить меня перед домом и не вернуться на вечеринку? Оставшуюся часть пути я могу пройти пешком.
— Две мили, Элли? В середине ночи? По холоду и в темноте? По извилистым, узким дорогам? Тебя же собьет машина. Они даже не увидят тебя, пока не станет слишком поздно. Ну и какой же я тогда буду друг, а?
Мне нечего сказать на это.
Ну, что я могу сказать? Поход обратно в Вульф-Холл звучит дерьмово. Без преувеличения. И она была бы дерьмовым другом, если бы оставила меня на обочине горной дороги. Я благодарна за то, что Карина обладает полностью функционирующей совестью. Тем не менее, я не хочу ставить ее в компрометирующее положение.
Мы сидим в тишине, наблюдая, как два луча фар пронзают темноту подобно мечам света, освещая пятнадцать футов асфальта перед нами.
— Гребаный кусок дерьма, — говорит Карина через некоторое время. — Я знала, что он жуткий, но не настолько. Он, вероятно, собирался загрузить в телефон шпионские программы. Подслушивал бы твои звонки и читал все твои сообщения. Он мог бы получить доступ к твоей камере в любое время... Боже, только что об этом подумала.
— М-м-м.
Я уже думала об этом. У меня есть опыт работы с клонированными телефонами и всевозможными шпионскими программами. Все это уже было загружено на мой телефон раньше. Чего Карина не знает, так это того, что мой телефон уже переполнен призрачными приложениями и фиктивными экранами, все они предназначены для того, чтобы обмануть меня, заставляя думать, что за мной не следят. Мой отец позаботился об этом.
— Мы войдем, возьмем телефон, и тогда нам не придется ни о чем беспокоиться, — бормочу я.
— Ты должна позвонить в полицию, Элли. Я серьезно говорю. Это какое-то сомнительное дерьмо.
— Давай сначала посмотрим, с чем мы имеем дело. — Я просто отмахиваюсь от нее и уверена, что она это знает.
Вовлекать полицию сейчас было бы плохой идеей. Во-первых, Вульф-Холл доложит о случившемся моему отцу, а я ни за что не позволю ему прыгнуть в самолет, чтобы лично узнать, что происходит. Я бы предпочла, чтобы меня тащили по раскаленным углям, чем смотреть ему в лицо.
Мой пульс подскакивает к горлу, когда Карина выключает фары и сворачивает на подъездную дорожку, ведущую через лес к Бунт-Хаусу. По тому, как она вцепилась в руль, я догадываюсь, что она встревожена. Не уверена это из-за того, что она боится быть пойманной в доме или вообще потому, что находится здесь, но я начинаю чувствовать себя очень плохо из-за того, что заставила ее пройти через это.
В давящей темноте я вижу только деревья. Затем мы резко поворачиваем и из ниоткуда появляется дом, трехэтажное строение, такое большое и внушительное, что это чудо, что его не видно с дороги. Трудно сказать, сколько лет этому дому. Возможно, было бы легче определить, когда это место было построено в дневное время, когда намного больше света. Прямо сейчас стеклянные окна от пола до потолка на втором этаже делают его современным, но внешний вид делает его действительно очень старым.
— От одного взгляда на это место меня тошнит, — бормочет Карина. — Тебе не кажется, что это место вызвано прямо из кошмаров.
Я смотрю на дом, окутанный тенями, каждое окно погружено в темноту, и... место выглядит пустынным.
— Нет, — говорю я Карине. — Мне не снятся кошмары.
Она глубоко вздыхает сквозь сжатые губы.
— Я тебе завидую. Это должно быть очень хорошо. — Она крутит ключ в замке зажигания, заглушая двигатель. — Тогда чего ты боишься? Монстры? Упыри? Плотоядные твари?