Я пожимаю плечами, хватаю бутылку воды с ближайшего столика и откручиваю крышку, пытаясь сохранять спокойствие.
— Плевать. Я лишь пыталась кое в чем удостовериться.
— В чем именно? — спрашивает Джоэль, когда я делаю глоток.
Я опускаю бутылку и ухмыляюсь ему.
— Ты не человек слова.
Глава 3
Когда Роуэн предупреждала меня о храпе Джоэля, она описала его, как полярного медведя, нуждающегося в экзорцисте. Но звук, разбудивший меня следующим утром, больше смахивает на рев, издаваемый демоническим ротвейлером, прогрызающим себе путь через бетонную стену.
Я бью ногой назад, чтобы разбудить ротвейлера. Он лежит на спине, а я на боку, спиной к нему. Джоэль вздрагивает, но затем демон-пес вновь начинает «грызть».
— Джоэль.
Я заношу руку назад и тереблю его щетинистую щеку, пытаясь разбудить парня.
— Вставай.
Он отбивает мою руку и ноет, чтобы я прекратила.
— Вставай, — стону я, поворачиваясь к нему лицом и пытаясь руками и ногами вытолкать его из кровати. — Пришло время твоего позорного возвращения домой.
Он перекатывается на меня и вдавливает в матрас, перенося весь свой вес, чтобы помешать мне толкаться.
Бодрствующая и не очень счастливая от этого, запускаю руку в его волосы и медленно оттягиваю от своего лица. Нос к носу, он дарит мне улыбку, полную дурных намерений, а затем сопротивляется моей хватке, чтобы прижаться к моим губам в поцелуе, от которого мои пальцы разжимаются, а кожа вспыхивает.
Прошлой ночью Джоэль пришел ко мне и выполнил все обещания, которые прошептал ранее у бара. Он словно наркотик в моей крови, который мне нужно вывести, прежде чем я полностью потеряю себя. Я стараюсь мобилизовать свою силу воли, чтобы столкнуть парня, но его имя — лишь слабый протест на моих губах. Одно бездыханное слово, которое мне удается произнести, прежде чем он обрушивает губы на мою шею и крадет всю решительность.
Полчаса спустя он по-прежнему в моей комнате, а я направляюсь в ванную, и каждый шаг напоминает мне о том, как много раз за последние сутки он был внутри меня. Я оставила Джоэля лежать в моей кровати, поэтому у меня есть возможность принять холодный душ и привести мысли в порядок. Что в действительности практически невозможно, когда я представляю его валяющимся голышом в моей постели, волосы спутаны, а я, царапая, провожу ногтем по его коже.
Приняв быстрый душ, я одеваюсь и делаю макияж перед зеркалом в ванной, после чего направляюсь в комнату с обернутым вокруг головы полотенцем и маской раздражения на лице. Это срабатывает, чтобы скрыть улыбку, постоянно угрожающую расцвести на моем лице каждый раз, когда Джоэль смотрит в мою сторону.
— Ты все еще здесь? — интересуюсь я, едва взглянув на него искоса, прежде чем сесть перед туалетным столиком, чтобы расчесать свои влажные волосы.
Джоэль усмехается и, потягиваясь, встает. На нем вчерашние джинсы, но они, стянутые слишком свободным ремнем с заклепками, едва держатся на бедрах. Что-то есть в парнях с татуировками (что-то есть в Джоэле с татуировкой гитарного грифа на предплечье и рукописным текстом на ребрах), что делает невозможным соображать. Я пускаю слюни, глядя на его накаченный татуированный торс, а когда поднимаю глаза, осознаю, что он подловил меня на разглядывании. Его губы кривятся в самодовольной ухмылке, которая бросает меня в краску. Я быстро отвожу взгляд, желая, чтобы парень надел свою чертову рубашку, и я смогла бы перебороть желание толкнуть его обратно на кровать.
— Можешь подбросить меня к Адаму? — просит он.
Большинство ночей Джоэль проводит на диване в гостиной квартирки, снимаемой Адамом, Шоном и Роуэн. Иногда он остается у меня. А иногда остается у легкомысленных фанаток, которым реально следует надавать пощечин.
Я знала, что парень попросит подвезти его, — именно поэтому уже сообщила Роуэн и Лэти, что тащу их на завтрак, — но, тем не менее, все равно издеваюсь над Джоэлем, потому что это слишком привлекательно, чтобы устоять.
— Мне казалось, что я уже достаточно покатала тебя этим утром, не так ли?
Он смеется и подходит ко мне сзади, улыбаясь моему отражению в зеркале.
— Ты так прекрасна сегодня.
Он такая бесстыжая подлиза, и мне трудно не улыбнуться ему в ответ.
— Ты хочешь сказать, что в другие дни я менее прекрасна? — отвечаю ему, с трудом сохраняя серьезное выражение лица.
— Сегодня ты особенно прекрасна, — произносит Джоэль, опуская подбородок на мое плечо и одаривая пошлой ухмылочкой, отчего я смеюсь наперекор себе.
— Фиг с ним. Надевай рубашку, и я подумаю об этом.
Я подвожу Джоэля и проклинаю себя за это. Крышесносный секс — это взаимовыгода, но с каких это пор я стала предоставлять услуги бесплатной гостиницы и такси? В следующий раз вышвырну его сразу же после секса, и мне плевать, насколько умопомрачительный этот утренний факультатив.