– Белов! Когда вы научитесь правильно планировать свое рабочее время? Это последнее замечание. Уважать нужно своих товарищей, которые ждут вас здесь уже десять минут.
– Еще раз извините, Константин Николаевич, – произнес Белов, поднявшись со стула.
Дождавшись, когда в кабинете установилась полная тишина, начальник Управления начал свой доклад.
– Товарищи! Сегодня наш министр был в Обкоме КПСС. Он доложил республиканскому руководству, что в Казани сформировалась устойчивая хулиганствующая группа молодежи, которая в течение лета организовала несколько массовых драк в местах отдыха трудящихся. Эта информация вызвала неоднозначную реакцию у руководства республики. Министра обвинили в том, что он сильно сгущает краски, что в наше время развитого социализма подобное практически невозможно. Первый секретарь обкома КПСС, громогласно заявил, что милиция пытается очернить нашу молодежь, которая героически трудится на комсомольских стройках нашей республики и всего Советского Союза.
В кабинете моментально повисла мертвая тишина. Все присутствующие на совещании начальники отделов невольно переглянулись между собой. Подобное заявление первого лица республики было столь неожиданным для них, что вызвало неоднозначную реакцию.
– Товарищ полковник! Мы же не говорим обо всей нашей молодежи, – произнес Балабанов. – Мы говорим об отдельных личностях из числа этой молодежи.
Начальник Управления взглянул на него.
– Вы умные люди, и без моих комментариев все понимаете. Всем вам, наверняка, известно слово «имидж». Вот руководство республики не хочет терять его, то есть быть хуже других регионов. Сами понимаете, если оно признает наличие в столице республики подобной группировки, с него спросят в ЦК КПСС за плохую работу Обкома КПСС и ВЛКСМ. Поэтому здесь все ясно и рассчитывать на понимание сверху не стоит. Следовательно, с сегодняшнего дня мы изымаем из нашего лексикона такое понятие, как «организованная преступная молодежная группировка». Это понятно?
Все невольно посмотрели на начальника Управления уголовного розыска, ожидая его комментариев.
– Однако, – продолжил он, – несмотря, на мнение сверху, мы с министром решили, что с сегодняшнего дня мы начнем более активную оперативную разработку этой группировки. Будем документировать все их преступления, изучать состав группы, выявлять лидеров и так далее. Я думаю, что придет время, и все подобные наработки нам здорово пригодятся, так как мы с министром считаем, что эти хулиганские вылазки скоро перетекут в настоящие преступления, то есть убийства, грабежи и разбои. Поэтому вам, Белов, я приказываю завести оперативное дело по этой группировке. А вас, товарищи, прошу принять меры по привлечению к работе молодых ребят, входящих в эту группировку. Думаю, что не все же там отморозки. Если задача ясна, все свободны.
Начальники отделов и отделений Управления направились по своим кабинетам.
***
Автобус марки «ЛАЗ» резко дернулся, а затем остановился метрах в пятистах от вещевого рынка, именуемого в народе «Сорочка». Из автобуса с шумом и смехом вышли около пятнадцати молодых парней. Разбившись на три пятерки, они направилась на рынок.
Заканчивался октябрь. Стояла настоящая осенняя погода. С самого утра шел мелкий противный дождь, и сильные резкие порыва ветра гнали по лужам желтые листья, которые чем-то напоминали корабли, оставленные экипажами. Листья беспомощно крутились на водной глади, наползая друг на друга. К вещевому рынку вела узкая утоптанная сотнями ног тропа, по обе стороны которой стояла непролазная грязь. По большим и глубоким лужам, застревая в грязи, медленно двигались одиночные машины, в которых местные спекулянты везли на рынок свой товар.
Сам рынок делился на несколько частей. В дальнем от дороги углу торговали старыми поношенными вещами. Отдельной кучкой стояли продавцы, торгующие скобяными изделиями. Там можно было купить все, начиная от старых ржавых гвоздей и кончая крадеными золотыми украшениями. Однако основную часть рынка составляли торговцы новыми модными и дефицитными, на тот момент товарами. Особым спросом у покупателей пользовались американские джинсы, шотландские мохеровые шарфы и головные уборы под названием «Москвички», пошитые из меха нерпы. Все эти вещи считались особо престижными у городской молодежи и стоили по тем временам довольно дорого. Цена американских джинсов колебалась в пределах 250–280 рублей, в зависимости от фирмы–изготовителя, и многим приходилось копить по нескольку месяцев на престижную покупку.
Продавцы приезжали на рынок очень рано, чтобы выбрать более сухое и удобное место. Товар, как правило, выкладывался на коробки или специальные приспособления, сделанные из ящиков, чтобы проходившие мимо них покупатели могли не только увидеть весь ассортимент товара, но и по достоинству оценить его. Действующее законодательство запрещало торговать на рынке новыми вещами, но он был, на то и закон, чтобы его обходили стороной. Несмотря на постоянное присутствие на рынке сотрудников ОБХСС, торговля новыми вещами не только не скрывалась, а, наоборот, всячески рекламировалась. Многие продавцы боялись выкладывать весь товар и продавали по одной вещи, но все знали, что в стоявшей рядом машине можно было найти не один десяток.