За исключением того, что я не онемела. Когда я думаю о Гейдже и моей маме, горе пронзает меня, как физическая боль. Я так сожалею об этом. Сожалею, что не проводила больше времени с мамой. Сожалею, что не прожила свою жизнь до этих последних дней. Сожалею о том, как все сложилось между Гейджем и мной.
Гай хлопает в ладоши, как будто ему пришла в голову восхитительная идея.
— Знаете что? Привяжите ее к тотему. Как уместно, умереть в дюймах от того, что вы ищете, но не в состоянии достичь этого. — Он смеется над собственной шуткой и шагает через дверной проем. Затем он бросает через плечо, как будто запоздалую мысль. — О, и хорошая работа Вэш. Я дам тебе премию за поимку девушки.
Его шаги удаляются. Я осталась одна в комнате с дюжиной бронированных охранников и гигантом по имени Вэш. Разве это не имя Примуса, которого Гейдж пытался отследить через Арту? Он тянет меня к тотему и крепко привязывает к нему.
— Охрана? — Я спрашиваю. — Что? Думаешь, я собираюсь сбежать?
— Не для тебя, — говорит Вэш. — Они поклялись кровью защищать тотем, пока он не взорвется. Если кто-то попытается остановить взрыв, они остановят его.
Затем он наклоняется ближе, и я вижу нож в его руке. Дыхание перехватывает, но вместо того, чтобы причинить мне боль, он перерезает веревки. Не до конца, но я чувствую, насколько слабы мои путы. Он понижает свой голос до едва слышимого шепота.
— Ты можешь залезть, прежде чем напасть на них. Скажи Гейджу, что он снова должен мне.
Я слишком шокирована и смущена, чтобы ответить. Вэш уже выходит из комнаты, и дверь закрывается за ним, когда до меня доходит. Он дал мне возможность сбежать. Но какая польза от дюжины бронированных воинов Примуса? Залезть. Он хотел сказать залезть в тотем? Конечно. Так Гай стал таким могущественным. Так что, может быть, если я соединю свою ДНК, у меня будет шанс сбежать, прежде чем эти охранники поймают меня. Это рискованно, но если это значит, что у меня есть шанс увидеть Гейджа или маму снова, я им воспользуюсь.
Я глубоко дышу, готовясь к тому, что сделаю. Я не смею тратить свое время, потому что знаю, что тотем взорвется, и понятия не имею, как много времени у меня есть.
Я разрываю веревки и поворачиваюсь, впервые хорошо смотрю на тотем. Это отдельно стоящая камера со слизистой оболочкой внутри и мясистой дверью. Я ныряю внутрь и дергаю с шумом за собой дверь. Я купаюсь в теплой, слизистой жидкости. Вскоре слышу, как кулаки стучат в тотем, но они, кажется, не могут ее открыть. Внутренняя часть камеры начинает сжимать меня, и начинается клаустрофобия. Меня сейчас раздавит. Задушит. По коже пробежали покалывающие линии полуболевых ощущений.
Я пытаюсь кричать, но не получается.
29
Гейдж
Мне удалось еще больше усугубить свое затруднительное положение, перевернув стул, пока мое лицо не прижалось к полу. Похоже, я не могу перевернуться, и все больше и больше злюсь. Вот тогда я слышу крики снаружи. Кто-то стреляет из пистолета, а потом кричит. Его крик прерывается журчанием. Что-то сильно ударяется о стену, и я вижу, как вмятина выпирает дерево, тряся пыль с потолка. Еще один крик, а затем кратковременное молчание.
А потом моя дверь вылетает из петель в пыльной буре. Пакс, Давосо, Тор и Велакс стоят в дверях. Они все забрызганы кровью. Пакс освобождает меня от пут, и я встаю, разминая больную спину.
— Вы где-нибудь видели мое оружие? Или мою броню?
Давосо подталкивает Тора, который тащит огромный сундук в комнату. Он бросает его на землю и пинает его.
Я вздыхаю с облегчением, сгибаясь, чтобы забрать свои вещи. Я приказываю нано-броне скользить вокруг моей обнаженной плоти. Когда я хватаю Рамону, она начинает хныкать.
— Я думала, что это был конец для меня. Но я знала, что ты вернешься за мной.
— Да что б тебя, — говорю я, ухмыляясь. — Я немного скучал по тебе. Но вернулся не ради тебя. Я никуда не уходил. Я застрял в этой гребаной комнате. Во всяком случае, может быть, ты должна влюбиться в него, — говорю я, указывая ей на Пакса.
Брови Пакса подняты в замешательстве.
Рамона мурлычет.
— О, Рамонавлюбится.
— Где находятся женщины? — Я спрашиваю Пакса.
— Мы были разделены.
— Черт, — говорю я. — Тогда иди, проверь поверхность, а я проверю хранилище.
Пакс рычит.
— Я не подчиняюсь твоим приказам.