- Я хочу сказать, что мне очень грустно.
- Отчего, любимый мой? – Марико пальцем коснулась его губ.
- Мы ведь скоро расстанемся. Вы уедите в Осаку, я в Мисиму. У меня такое предчувствие, что мы больше никогда не увидимся.
- Почему вы так думаете?
- Не знаю, но что-то подсказывает мне, - Бунтаро опустил глаза и по его щекам потекли слезы.
Марико осторожно смахнула слезы с его лица и тихо сказала:
- Мы встретимся с вами, обещаю.
- Если бы все так и было, - сказал он и встал с постели.
Марико наблюдала за тем, как он одевался, а затем сама поднялась и быстро накинула на себя халат и вышла. Она пошла принять ванну перед отъездом, а потом, надев на себя оранжевое кимоно с зеленым поясом, спустилась к завтраку.
За столом сидели Бунтаро и Сувари. Оба ели кекс после риса, запивая чаем. Марико приказали служанке принести ей только кекс и чай.
Сувари посмотрел на женщину и сказал:
- Вы хорошо выглядите, Марико-сан. Вы стали еще красивее, чем раньше.
- Благодарю вас, Сувари-сан, но это не так. Я совсем некрасива, тем более, сейчас, когда на мне нет косметики.
- А вам она ни к чему. Вы и без косметики прекрасны.
Весь завтрак они провели в беседе о природе, живописи и поэзии. Каждый рассказывал то, что знал, что слышал и видел. Бунтаро рассказывал о цветах и садах; Марико вспомнила поэзию какую знала, а Сувари поведал о том, как ему однажды удалось встретиться с художником, который рисовал на холсте журавлей.
Их беседу прервал приезд Набару. Юноша сказал, что Марико должна вместе с ним сегодня же выехать в Нагасаки, а затем сразу же в Осаку.
- Но ведь Шэдэ-сан сказал, что мне нужно поехать в Киото для встречи с Яхо-саном, - проговорила женщина.
- Нет. Яхо-сан передал послание, что сам лично приедит в Эдо. Так что, задача ваша облегчена.
Бунтаро подошел к монаху и сказал:
- Набару, друг мой, я считаю тебя ответственным за мою жену.
- Бунтаро, ты же знаешь, что я всегда буду беречь Марико-сан, где бы она ни была.
- Я желаю вам обоим успешно добраться до Нагасаки, а оттуда до Осаки.
- До свидания, - сказали Марико и Набару.
- До свидания, - ответил Бунтаро.
Когда Марико садилась в свой паланкин, он не мог сдержать слез. Сердце его разрывалось от тоски: он предчувствовал что-то неладное.
Вернувшись в дом, Бунтаро бессильно упал на пол и заплакал. К нему подбежал Сувари и попробовал было поднять, но он махнул рукой:
- Оставьте меня в покое, у меня больше нет сил.
- Встань, успокойся.
- Почему Марико уехала от меня? Ведь теперь мы вряд ли когда-нибудь встретимся, - Бунтаро поднялся и, взяв Сувари за руку, добавил. – Только в следующей жизни.
XII глава
На следующий день Марико, Джек и Набару въехали в Нагасаки. В этом городе помимо японцев жили еще и португальцы. Иногда попадались иезуиты, которые при виде чужаков поднимали крести и читали молитву.
Набару слез с лошади и подошел к одному из них. Тот поклонился ему как самурай и спросил:
- Как ты добрался, Набару?
- Хорошо, Укури. Что-нибудь слышно об отце Мотиччели?
Укури искоса посмотрел на Джека и сказал:
- Расскажу после…
- Я понял, - Набару вздохнул, а затем проговорил, - я должен проводить госпожу Тода до дома Кузимо-сана, а потом мы встретимся снова.
Оба монаха расстались как друзья: один пошел в сторону монастыря, другой сел на коня и поехал по улицам города.
Вскоре они подъехали к дому, в котором жил Кузимо, и стреножили своих лошадей. Марико увидела мужчину, стоявшего на веранде, и спросила его:
- Скажите, пожалуйста, дома ли господин Кузимо-сан?
Мужчина засмеялся и воскликнул:
- марико-сан, неужели вы не узнали меня?! Я и есть Кузимо.
Женщина была поражена. Кузимо так сильно изменился, что его можно было и не узнать. Он отрастил усы, сбрил бакенбарды и очень заметно состарился. Марико сделала вид, что ничего не заметила и спокойно представила ему Джека, который молча стоял в стороне.
Кузимо не очень обратил внимания на англичанина, а сразу же посмотрел в сторону монаха и спросил его:
- Набару-сан, не зайдете ли вы ко мне в гости?
- Нет, Кузимо-сан, я не могу… пока что.
- Когда у вас будет свободное время, заезжайте.
- Непременно, - Набару небрежно поклонился и, сев на своего коня, уехал.
Кузимо пригласил своих гостей на чаепитие. Слуги заварили чай и поставили на столик три фарфоровые чашечки. Марико и Джек уселись напротив хозяина и взяли свои чашечки. Кузимо предложил им еще чаю, они согласились.
Когда чаепитие подходило к концу, Марико вытащила из-под широкого рукава кимоно письмо и передала Кузимо.