— Да, — сразу ответил мужчина. Громко, чётко, обращаясь сразу ко всем.
— Напоминаю о том, что любой атомист (или в вашем случае атомщик), решивший стать Лидером, должен иметь предрасположенность к той сущности, которую хочет контролировать. Поэтому сейчас могут быть два исхода: либо вы проходите инициацию и станете Лидером организации, отвечающей за использование сущности электричества, либо умираете.
— Я понял, — возвестил о своём решении Валера.
— Прекрасно. Прошу пройти в центр зала. Начнём инициацию!
— Вас сориентируют, — подсказала переводчица. — Удачи!
Валера пересёк розовую линию и зашагал в центр зала, который осветил прожектор. По пути он посмотрел на всех Лидеров по очереди. Кто-то безразлично следил за ним, Камила, Гуннар и Умар одобрительно кивали. Только Алина сидела с выражением боли на лице.
Когда Валера остановился, Глава заговорил по-русски:
— Валерий, сейчас не пугайтесь и лучше не шевелитесь.
Площадка под ногами — круг диаметром в метр — дёрнулась и стала медленно опускаться. Одновременно с этим часть зала, разделённая на секторы, начала двигаться, как будто от цветка ромашки разом отрывали все лепестки.
Лидеры внимательно смотрели на то, что было скрыто под залом, а Валера увидел это только через пару минут: в самом низу, куда опустилась площадка, стояли по кругу большие каменные монолиты. Они образовывали порталы, словно вели в неведомые миры. Какие-то монолиты были обожжены, другие в странных следах, из двух вообще торчали кости. Всего девять проходов наружу.
— Инициация, Валерий, заключается в том, чтобы вы прошли в том месте, где сосредоточена сущность электричества. Этим камням несколько тысяч лет, до сих пор они служат делу атомистов всего мира. И они решат, достойны вы стать Лидером или нет. Ещё, наверное, понятно, что остальные восемь выходов связаны с другими первосущностями. Не советую проходить там, потому что, скорее всего, вас мгновенно не станет. Как и в том случае, если контролировать электричество вам не суждено. Если сомневаетесь, мы прекратим инициацию…
— Нет! — воскликнул Валера. — Я сейчас определюсь.
От монолитов веяло столетиями. Мужчина поднёс руку к пустому пространству между камнями — сразу обдало жаром, а вокруг кисти вихрями закружился красно-жёлтый ураган. «Это огонь». Остальные выходы содержали другие сущности.
Наконец, Валера нашёл, где сосредоточено электричество. Волосы на руках поднялись, между пальцами пробежали несколько искр. На краю сознания только-только зародились мысли, что можно на пробу вытянуть конечность, чтобы не рисковать. Но пройти такой долгий и тернистый путь, а в конце смалодушничать?..
Валера глубоко выдохнул и сделал шаг вперёд. По телу прошёл лёгкий статический заряд. Ещё один шаг — и Валера оказался за пределами монолитного круга. Наверху раздались аплодисменты.
— Поздравляю, Валерий, вы прошли инициацию. Теперь можно сказать, что вы на самом деле достойны!
Около монолитов было темно, поэтому Валера не заметил, как рядом оказался коренастый охранник. Он провёл его через еле заметную дверь, за которой была другая дверь, а затем и ещё одна. Каждая — мощная металлическая, со сложной системой замков. «Кажется, эта комната очень хорошо охраняется. Не мудрено, раз тут настолько интересные артефакты». Дальше по длинным коридорам и лестницам с минимальным освещением, чтобы оказаться… в конференц-зале.
Большие окна, занавешенные полупрозрачными жалюзи, впускали в помещение так много света, что глаза с непривычки заболели. Как и в прошлый раз, половину зала занимали столы с закусками.
— Ждите, — скомандовал охранник и грозным истуканом встал на месте.
Валера и не собирался бесцельно гулять, потому что только-только адреналин испарился из крови, и до сознания дошли слова Алины:
«Ты не понимаешь, куда лезешь, не понимаешь, какая это клоака… Культ Девятого Дня… “против”».
Эти фразы так разнились с поведением девушки, что, казалось, их произнёс кто-то другой, не та, с которой прошли бок о бок много всего.
«Что это значит? — думал Валера. — Она же не могла сказать это серьёзно? Или ситуация с несправедливым обвинением так её всколыхнула, что доверия к Эннее больше не осталось? Но я бы почувствовал это, когда мы виделись. Не понимаю, совершенно не понимаю причину её возмущения!»