Буридан в отчаянии взмахнул рукой.
— Понял! — вскричал Гийом. — Ты полагаешь, что Миртиль угрожает опасность!.. Бежим же туда, не медля ни минуты!..
Без лишних слов четверо друзей принялись одеваться и вооружаться.
Но, прежде чем покинуть Ла-Куртий-о-Роз, Бигорн позаботился о том, чтобы закопать в уголке сада ценный кофр, в котором находились сбережения Маленгра и Жийоны. Однако же, на тот случай, если сундучок вдруг обнаружит кто-то посторонний, или же если они вдруг не смогут больше вернуться в Ла-Куртий, все напихали себе в карманы столько золота и серебра, сколько эти карманы могли вместить, не стесняя их движений.
Так упаковавшись, четверо товарищей вышли и с тем поразительным пренебрежением опасностью, которое было их второй натурой, направились прямо к укреплениям, даже не пытаясь скрыть свои лица. Буридан пребывал в отчаянии, Гийом и Рике были настроены как никогда решительно, лицо же Бигорна выражало глубокую озабоченность.
Необходимо было найти способ преодолеть укрепления, то есть спуститься в ров, не переломав себе костей да не попавшись на глаза лучникам, стоявшим то тут, то там на платформах самых высоких башен.
Что до того, чтобы пройти через городские ворота, то это была безумная попытка: для этого пришлось бы совладать со всеми часовыми, затем привести в движение цепи подъемного моста, и все это — средь бела дня, а стало быть, по первому же крику часового на беглецов набросилась бы целая толпа.
— Следуйте за мной, — сказал вдруг Бигорн.
Без каких-либо замечаний все пошли за ним.
Бигорн быстро пересек Париж, избегая укреплений, к которым они сначала было направлялись прямиком, но затем все же решили пройти между Баэньскими воротами и воротами Сент-Оноре. Там обнаружился пустынный уголок, где друзья и остановились.
Они заметили, что Бигорн привел их к одной из тех лестниц, по которым лучники поднимались на стену в случае нападения. У подножия этой лестницы стоял караульный.
— Я покину вас на полчаса, — сказал Бигорн. — Но видите этого человека? — добавил он, указав на часового.
— Да. И что же?..
— А то, — холодно произнес Бигорн, — что, когда я вернусь, этого достойного лучника здесь быть не должно.
На этом Бигорн удалился.
— Ну, — вопросил Рике, — и что будем делать с этим лучником?
— Черт возьми! — промолвил Гийом. — Я вижу лишь один способ. Очевидно, раз уж Бигорн привел нас к подножию этой лестницы, именно это место наилучшим образом подходит для его плана. Лучник нам мешает — избавимся же от лучника.
— Да, но как?
— Убив его, — сказал Гийом с поразительной простотой.
Одрио ничуть не удивился, но Буридан вздрогнул. Да, он тоже был человеком своего времени, когда людская жизнь ценилась мало, но, возможно, он был более чувствительным, нежели его спутники. Смерть этого бедняги виделась ему чем-то ужасным.
— Пойдем, — промолвил Рике приятелю, — я отвлеку парня, а ты, дружище, в подходящий момент стукнешь его по черепушке так, как только ты это умеешь, и в то же время я воткну кинжал ему в горло.
Бурраск и Одрио сделали шаг по направлению к лучнику.
— Постойте, — проговорил Буридан.
И, сняв свою шапку, высыпал в нее все золото, что имел в карманах и кошельке.
— Твоя очередь, — сказал он Гийому. — Высыпай! И ты тоже, Рике, высыпайте, высыпайте!
Друзья одним и тем же жестом прикрыли карманы и покачали головой.
— Я предпочел бы его убить, — заметил Гийом. — Но раз уж ты хочешь подкупить его, думаю, хватит и этого золота.
— Ладно, возможно, ты и прав, — сказал Буридан. — Пойдемте.
Он двинулся вперед, а вслед за ним — Гийом с Рике, довольные тем, что им удалось спасти свое золото от этой новой щедрости Буридана.
— Он нас разорит, — проворчал Гийом.
— Чтобы обогатить бродяг и жандармов! Черт бы побрал этого осла, пусть он и бакалавр!
— Проваливайте! — сказал часовой, увидев троих приближающихся мужчин.
Буридан протянул ему свою шапку, в которой сверкали золотые монеты.
— Друг мой, — сказал он, — это — для тебя!
— Для меня! — ахнул лучник, вытаращив глаза.
— Да, если позволишь нам подняться на стену.
Лучник побледнел. Он бросил жадный взгляд на золото, но покачал головой.
— Нет, — сказал он, — меня повесят. Проваливайте!
— Высыпай, Гийом! — промолвил Буридан, передавая шапку Бурраску.