Она поднялась наверх и прошла в зал, в который в начале этого рассказа вошли Филипп и Готье д'Онэ. На пороге, вся дрожа, она замерла.
Буридан, который уже ждал ее, приветствовал королеву глубоким поклоном.
Страгильдо не стал заходить в Нельскую башню.
Когда Маргарита спрыгнула на песок, губы бандита искривились в странной улыбке. Он подождал, пока королева удалится, затем, соскочив, в свою очередь, на берег, тщательно закрепил лодку и направился в окутанный непроглядным мраком закуток, где, неподвижные и безмолвные, прятались несколько человек. И тогда Страгильдо прошептал:
— Теперь, сир, вы можете войти в Нельскую башню!..
XI. СТРАГИЛЬДО
Теперь нам нужно вернуться во Двор чудес, где после ухода Тристана у Буридана состоялось совещание с Ланселотом Бигорном, Гийомом Бурраском и Рике Одрио.
— Клянусь святым Варнавой! — воскликнул Бигорн. — Что же получается, теперь нам придется рисковать своей шкурой, чтобы спасти шкуру Мариньи?
— Ты можешь за мной и не следовать, — холодно промолвил Буридан.
— Благодарю. Мне придется за вами следовать, чтобы помешать вам наделать новых глупостей, если человеку, изучавшему логику, вообще можно помешать делать глупости. Иа! Но, честно говоря, если уж и умирать, то я предпочел бы умереть, служа скорее дьяволу, нежели Ангеррану де Мариньи.
— Э! — произнес Рике. — Да какая разница, раз уж мы собираемся сыграть шутку с госпожой Маргаритой?
— И поколотить жандармов! — добавил Гийом.
— Знаю, — вздохнул Бигорн, — и это меня немного утешает при мысли о том, что придется спасать этого рогатого черта Мариньи. О великий святой Варнава, если в этом походе мы преуспеем, обещаю тебе шесть денье парижской чеканки, которые я передам в руки достопочтенного кюре из Сент-Эсташа, ну а если уж потерпим неудачу, обещаю тебе их целых двенадцать; преобразую их в бутылки, которые и выпью за твое здоровье все с тем же достопочтенным кюре!
— И со мной! — воскликнули в один голос Гийом и Рике.
— Нет! Речь идет об обете. Вы же не хотите пить вино какого-то святого?
Разглагольствуя таким образом, четверо друзей активно экипировались. Они покрывали свои груди кирасами из буйволовой кожи, прочными, легкими и гибкими, закрепляли на поясах свои большие рапиры и выбирали кинжалы поострее.
В этот утренний час, когда сон наиболее глубок, когда день еще не наступил, а ночь уже начинает уходить, Буридан подозвал дежурившего у двери его дома бродягу и приказал ему разыскать герцога Египетского, который вскоре и появился.
— Я покидаю Двор чудес, — сказал Буридан. — Завтра собери своих людей и скажи им, что судьба позвала капитана Буридана к другим горизонтам. Так оно будет и лучше, поскольку, когда я окажусь со своими друзьями далеко отсюда, осаду Двора чудес снимут, и вы будете свободны.
— Да исполнится твоя воля, сир король Арго! — только и сказал герцог Египетский.
— Королевская власть эфемерна, — промолвил Буридан. — Скипетр — не для моих рук, да и корона мне не идет.
— Однако же ты отважен, у тебя сердце льва. Под твоим руководством Двор чудес стал неприступной крепостью воровства.
— Да, — промолвил Буридан с улыбкой, — вот только воровство мне не по душе.
— Иа! — принялся реветь Буридан.
— И тем не менее, — продолжал герцог Египетский, — ты задал жару жандармам прево и лучникам короля, загнал их, словно лисиц, победил их, наконец.
— Это немного другое, так что не будем об этом. Скажи своим людям от имени Буридана, что я клянусь: если я стану богатым, половина моего состояния будет разделена между ними, — при условии, что они будут уважать женщин и стариков и попытаются изменить свой образ жизни.
Герцог Египетский улыбнулся, покачал головой и отвечал:
— Это все равно, что рекомендовать солнцу двигаться в другую сторону. Призвание королей — править, убивая; признание бродяг — жить, обворовывая. Вот так-то. Прощай, капитан Буридан. Двор чудес будет вспоминать тебя как самого неустрашимого из командиров, вот только очень жаль, что ты не знаешь, что такое — разбойник.
— Это потому, что он изучал логику! — заметил Бигорн.
Герцог Египетский удалился. Уважая желание Буридана, он даже не стал пытаться уговаривать его изменить решение. У самого порога он обернулся и добавил:
— Что бы ты ни предпринял, помни, что здесь ты всегда найдешь надежное убежище.
Десятью минутами позже четыре товарища уже и сами покидали свое жилище.
— И все-таки славную мы закатили пирушку! — промолвил Гийом со вздохом сожаления.