Король тяжело дышал. В груди у него клокотали рыдания. Но он позволял Буридану возвращать его к жизни, глядя на него с некоторым удивлением.
Внезапно из глаз Его Величества хлынули слезы.
Он зашелся в страшных, душераздирающих рыданиях, и Буридан пробормотал:
— Он плачет, он спасен!..
В этот момент в комнату стремительно ворвались несколько вооруженных людей.
— Арестуйте этого мятежника, который посмел поднять руку на короля! — закричал Юг де Транкавель.
В мгновение ока Буридана окружили, схватили, потащили к лестнице.
Капитан стражи уже приподнимал короля, помогая усесться в кресло.
Первыми же словами Людовика были:
— Где Маргарита?..
— Арестована, сир, в соответствии с вашими указаниями. Препровождена в Лувр, где будет находиться под охраной в своей спальне.
Людовик кивнул в знак одобрения и вновь погрузился в болезненное оцепенение. Этот человек, который при малейшем недовольстве крушил все, что попадалось ему под руку, у которого по пустякам случались приступы безумной ярости, этот человек оказался слабым, как дитя, перед поразившим его горем.
В нем был уже не гнев, но бесконечная грусть.
Когда Людовик пришел в себя, он спросил у Транкавеля:
— А этот юноша?..
— Буридан, сир?
— Да. С ним-то что стало?.. Я хочу, чтобы его доставили в Тампль, или нет, пусть его сейчас же привезут в Лувр, но проследите, чтобы в отношении него не было допущено никакого дурного обращения. Я хочу с ним поговорить. Ступайте, Транкавель.
Капитан бросился исполнять приказ.
XIII. БЛЕСК И НИЩЕТА БИГОРНА
Совершенно ошеломленный внезапным вторжением людей Транкавеля, Буридан позволил себя увести, не оказав ни малейшего сопротивления, к тому же ужасное событие, что только что произошло у него на глазах, буквально парализовало его и на несколько минут лишило сил.
Но, едва Буридана перевели на нижний этаж башни, юноша быстро пришел в себя и увидел, что окружают его всего шестеро, — остальных Транкавель отрядил сопровождать королеву.
«Отлично! — сказал себе Буридан. — Их шестеро. Нас четверо, или, по крайней мере, будет четверо уже через несколько секунд. Шансы равны».
— Куда вы ведете меня, господа? — спросил он уже вслух.
— В Тампль, — отвечал один из стражников.
— Прекрасно! — рассмеялся пленник. — Что эта тюрьма, что другая, — разницы никакой!
Все вместе — Буридан в окружении стражников — они вышли из башни. В этот момент юноша выхватил кинжал и молниеносным движением ударил им лучника, что находился справа.
— Ко мне, Ланселот! Ко мне, Гийом и Рике!.. — вскричал Буридан.
— Держись, подмога сейчас подоспеет! — послышался могучий голос Бурраска.
— Мы здесь! — проревел Рике. — К нам, к нам, друзья! Вперед! Вперед, на жандармов. Они схватили нашего капитана!..
И так уж вышло, что Бурраск и Одрио вдвоем шумели и галдели не хуже целого отряда бродяг.
Охранники Буридана пришли в смятение.
— На помощь, мессир де Транкавель! — завопили они. — Здесь мятеж! Мятеж!
Завязалась заварушка. Во мраке было невозможно различить, что нападавших совсем немного. В ту же секунду Буридан сразил второго стражника, третий упал под ударами Бурраска, и люди короля, устремившись в башню, забаррикадировались внутри.
— Уходим! — поспешно скомандовал Буридан, и все трое бросились к лодке, которая доставила Маргариту Бургундскую.
Через несколько мгновений спущенный на воду ялик уже стремительно несся по волнам.
— Где Бигорн? — спросил Буридан.
— Он присоединится к нам в Ла-Куртий-о-Роз, сейчас он преследует Страгильдо.
— Страгильдо? — Буридан вздрогнул.
— Да, — подтвердил Гийом. — Это он предупредил короля.
— Мерзавец! — стиснул кулак Буридан. — Пусть только попадется мне под руку, пощады не будет!
— Можешь представить себе наше замешательство, многоуважаемый бакалавр, — сказал Рике. — Сначала мы увидели, как вошел король, затем — с дюжину вооруженных до зубов негодяев. Мы не знали, что делать: входить или ждать! Войдя, мы, возможно, лишь ускорили бы твой арест, остались бы ждать — и тебя, быть может, тогда убили бы. В общем, мы были, как тот осел, о котором ты говорил, разве что тут речь шла не о еде и питье. Мы уже намеревались все же войти в башню, когда ты и вышел со своей свитой, словно король.