И Ланселот Бигорн, заслышав эту музыку, которая показалась ему безгранично нежной, расплылся в широченной улыбке, в глазах его зажглись лукавые огоньки, и он, в свою очередь, прошептал:
— Полагаю, на сей раз месть моя будет полной.
Ах! Если бы Симон Маленгр мог видеть в этот момент Ланселота Бигорна, нет сомнений, что он упал бы замертво на свое сокровище.
Но Симон Маленгр ничего не увидел, разве что удостоверился, что «их там хватает».
И тогда, убедившись, что сокровище его цело и невредимо и находится в надежном месте, он радостно закрыл кофр и аккуратно, методично засыпал яму, после чего тщательно выровнял в этом месте землю и, отныне спокойный, но не без тяжелых вздохов сожаления, удалился.
Ланселот Бигорн позволил ему уйти, не сделав ни единого жеста; он довольствовался тем, что пробормотал иронично:
— Ступай, мне уж все равно; теперь я знаю, где тебя искать.
Он подождал еще немного, дабы окончательно убедиться в том, что Симон не вернется, затем вышел из своего укрытия и спокойно направился к тому месту, которое покинул Симон, и все так же спокойно принялся рыть землю, на что, ввиду того, что Симон облегчил ему задачу, ушло совсем не много времени.
Откопав заветный ящичек, Ланселот, не без гримасы удовлетворения, сграбастал его под мышку и вернулся в дом, шепча себе под нос:
— Далеко я не ушел, но — хвала святому Варнаве — добычу я, думаю, отхватил солидную, судя по весу кофра и тому времени, которое ушло у этого почтенного Симона на подсчет его содержимого. Что доказывает, — добавил он, поднявшись на чердак, где его, конечно же, не ждали так скоро Гийом Бурраск и Рике Одрио, — что иногда мы ходим искать слишком далеко то, что находится у нас под рукой.
И Бигорн воскликнул:
— Определенно, так было суждено! Я рожден для того, чтобы находить сокровища!
XV. ЖИЙОНА ГОВОРИТ
Оставим Ланселота Бигорна и вернемся на некоторое время к Симону Маленгру.
После бегства с Жийоной со Двора чудес Симон поспешил в Тампль, куда прибыл как раз вовремя, чтобы сорвать дерзкую попытку Ланселота Бигорна, прямо в тот момент, когда она уже должна была закончиться вызволением Филиппа д'Онэ.
К несчастью, несмотря на всю развитую им скорость, в определенном смысле Симон прибыл слишком поздно. Буридан и его шайка сумели выбраться целыми и невредимыми из этой передряги.
Для графа де Валуа бегство Буридана и его людей представляло собой очередную неудачу, которая могла иметь самые серьезные последствия.
Тем не менее, если хорошенько подумать, все закончилось для него не так уж и плохо: мало того, что, благодаря счастливому вмешательству Симона, у него остался тот узник, которого ему доверил сам король, так в руки его угодил еще и один из тех отважных разбойников, за чьи головы была назначена награда, а именно — Готье д'Онэ.
Очевидно, явись Симон Маленгр несколькими минутами ранее, и в сети Валуа разом угодила бы вся банда, но разве можно было винить верного слугу в этом опоздании?
Словом, граф не оставил усердие Симона без награды, что выразилось не только в том, что он простил ему все, что случилось в особняке Валуа, но и выделил Маленгру значительную сумму денег.
Симон положил эту нежданную прибыль в карман с гримасой ликования, после чего погрузился в долгие и серьезные размышления.
И результат этих размышлений был таков, что ситуация, определенно, становилась для него, Симона, слишком критической и опасной.
Действительно, радоваться ему было нечему.
Складывалось впечатление, что этот проклятый Буридан и его приспешник Ланселот Бигорн обладают неким талисманом, который позволяет им как по волшебству избегать всех наносимых им ударов и обходить все расставленные ловушки.
Симон уже начинал всерьез опасаться, как бы эти удивительные люди не одержали верх в той борьбе, которую они повели против его хозяина; а ведь тогда конец пришел бы и ему, жалкому пособнику.
Ко всему прочему, глубокие опасения внушали ему и коварные махинации его бывшей компаньонки и невесты Жийоны; от той ненависти, которую, как он чувствовал, питала к нему эта мегера, у него иногда — нет, слишком часто — по спине пробегали мурашки.
И потом, несмотря на все его хитрости, несмотря на все его самые тщательные меры предосторожности, разве не мог какой-нибудь известный или тайный враг поведать графу де Валуа о том, какую роль он, Симон Маленгр, сыграл на самом деле в похищении Буриданом Миртиль? Так как до сего дня Валуа еще не слишком хорошо знал, что же в действительности произошло в его доме, Жийона только сказала графу, что Маленгр его предал, но последние поступки Симона свидетельствовали об обратном.