Помнится, он с удовольствием хохотал, когда она сказала его приятелю, попытавшемуся при Саньке ее обнять:
Тот тоже засмеялся и уважительно сказал Петровскому:
— Прикольная у тебя девчонка.
Прикольная. На самом деле вовсе не смешно, что тоненькая, хрупкая девчонка тяготеет к сугубо мужскому поэту. У нее что, матери не было? Ах да, у Вики была бабушка, говорят, филолог, но и она тоже почему-то не придала значения такому неженскому увлечению внучки.
Да и он, как муж, занимался вовсе не тем. Следил, чтобы она ничего не роняла и не падала. Нужно было почаще объяснять, что женщина хороша именно своей женственностью. И когда она говорит: «У меня запой от одиночества, по ночам я слышу голоса…», это не смешно! Молодую женщину подобное увлечение ничуть не красит.
А может, такой поэтической грубостью она лишь прикрывает собственную беспомощность и растерянность? Придумывает себе некий лихой имидж, приплетает неизвестно откуда взявшегося мужика?..
Он и представить себе не мог, что как раз в эту минуту Виктория соображала, как пригласит Майора к себе домой. И если он согласится… Тут Вика стала продумывать меню, потому что всем известно, путь к сердцу мужчины… Она приготовит что-нибудь вкусненькое. Бабушка научила ее готовить. Санька врет, будто она все время варит что-то несъедобное.
Вот назло ему, принимая у себя дома Майора, Вика сделает все, чтобы ничего не испортить!
Изобретать повод, чтобы пригласить к себе Майора, особенно и не пришлось. Он сам нарисовался возле Виктории, едва она появилась на своем рабочем месте.
Вика только стала раскладывать товар, который привез для нее со склада грузчик Петя. Тоже, между прочим, человек, к Виктории неравнодушный. Конечно, он и в подметки не годился бравому, молодцеватому Майору. Внешне. А Вике, если она хотела поменять Саньку на кого-то другого, нужно было найти человека достойного, точнее, эффектного. Петр — человек хороший, вот только тщедушный очень. Этак каждый подумает, что она поменяла часы на трусы! И сразу решит, будто она поступила так от безысходности.
Вика поймала себя на этой мысли и смутилась. Выходит, не важно было, что за человек окажется рядом с ней, а каков он внешне. Она даже некоторое время старалась не смотреть на Петра, как будто он мог подслушать ее мысли и обидеться.
Вообще, если бы сейчас кто-нибудь остановил Вику и спокойно спросил, действительно ли она хочет закрутить роман, она бы недоуменно посмотрела на вопрошавшего: у нее что, ума нет? Она любит своего мужа и не представляет на его месте никого другого.
Но пока, словно в безумном угаре, закусив удила, как сказала бы бабушка, Виктория продолжала осуществлять свой нелепый, на посторонний взгляд, план.
Так вот, едва она установила столик и начала выкладывать товар, как Майор появился.
— Ага, вот и Победа пришла.
Он так всегда про Викторию шутил.
Вообще-то шутки Майора Вике не нравились. Она их находила грубоватыми, а порой и откровенно пошлыми. И анекдоты Майор частенько рассказывал скабрезные, так что Вика ежилась.
Зато Анька, работающая за две секции от Викиного места, от такого юмора ржет как лошадь. Ну, например, на днях про ребенка, которого отец взял с собой в баню… Анекдот длинный и пошлый, а в конце его этот ребенок говорит: «Ешьте сами с волосами!» Ну не противно?
Санька другой. У него юмор тонкий, деликатный… Они с Викой иной раз по полночи смеются, если смешинка в рот попадает. Друг другу всякие смешные случаи рассказывают из детства или из юности… Что это — Вика уже начала расхваливать своего изменника-мужа? Значит, все-таки ему было с Викой не очень хорошо, если он решил уйти к другой. Из-за какой-то мышеловки?!
И потом, никакие личные качества мужа не оправдают его предательства, хотя, если честно, таких мужчин, как Санька, на свете раз-два и обчелся. Чтобы и красивый, и умный, и мастер на все руки. И непьющий.
«Прокуковала ты свое счастье, Виктория!» — сказал кто-то внутри ее.
Что значит — прокуковала? Разве она хоть раз взглянула на какого-то мужчину с той минуты, как стала женой Саньки? Она всегда делала для их семьи что могла. А если у нее не все получалось…
Бабушка любила Вику всякой. И не относилась к ней по-другому, если у внучки что-то сгорало или падало. Пусть и маслом вниз. Она говорила:
— Ты, Витуся, талантливый ребенок.
— В чем же мой талант, бабушка? — спрашивала Вика.
Мама и папа в порыве раздражения — они не сразу развелись, а еще некоторое время жили вместе и подолгу ссорились — обзывали Вику то неуклюжкой, то горем луковым, то еще как… Незло вроде бы, но обидно. Даже если она им в то время просто под руку попадала, все равно должны были бы думать, какую моральную травму наносят своей дочери. Может, именно тогда у нее развился комплекс невезучести… Ну вот, теперь она стала винить в своих бедах родителей!