— Мой дядя поставил на тебя пятерку, — сообщил Крис.
— Мне очень жаль, — сухо отозвался я.
Кристофер развернулся на одной ноге и бросил мяч — тот с грохотом врезался в стену и отскочил, оставив на ней отметину. Заметив, что я нахмурился, Крис расхохотался. К нам он пришел два месяца назад из Кембриджа. Из-за ухудшения зрения он вынужден был расстаться с крикетом, к тому же он завалил выпускные экзамены. Впрочем, он был куда жизнерадостней, чем я, не испытавший подобных ударов судьбы. Мы терпели друг друга, не более того. Я с большим трудом сходился с людьми, и с Крисом тоже дружбы не вышло — он поначалу старался установить дружеские отношения, но вскоре понял, что это пустая затея.
Вернувшись из буфетной, Мэгги уселась за стол, вынула из верхнего ящика баночку лака для ногтей и занялась маникюром. Это была крупная, уверенная в себе девица из Сурбитона, весьма злая на язык, но всегда готовая проявить сочувствие, когда шипы злоязычия вонзались в душу собеседника.
Крикетный мяч выскользнул из руки Кристофера и покатился по столу Мэгги. Пытаясь его ухватить, Кристофер сбросил на пол груду писем, а мяч опрокинул баночку с лаком, и по строкам «Мы получили ваше письмо от 14-го числа» покатились розовые капли.
— Черт! — в сердцах воскликнул Кристофер.
В комнату вошел старик Купер, ведавший страховыми делами. Увидев разгром, он изобразил на лице неудовольствие, зажал пальцами нос и протянул мне бумаги, которые принес с собой.
— Твой голубок, Генри. Приготовь к полету как можно скорее.
— Хорошо.
Уже уходя, он обернулся к Мэгги и Кристоферу и сказал:
— Почему вы оба не можете работать так же хорошо, как Генри? Он никогда не опаздывает, у него во всем полный порядок, работу он делает как следует и вовремя. Вам следовало бы брать с него пример.
Я внутренне поморщился и стал ждать ответных действий Мэгги. В понедельник с утра она бывала в отменной форме.
— Ни за что и никогда, — возразила она. — Генри — чопорное, скучное, бесполое существо. Он вообще, похоже, неодушевленный предмет.
Ну и денек сегодня!
— Но он принимает участие в скачках, — мягко возразил Кристофер.
— Если он упадет с лошади и сломает обе ноги, его будет волновать только одно: правильно ли ему наложили швы.
— Гипс, — поправил я.
— Что?
— При переломах накладывают гипс.
— Кто знает, кто знает, — рассмеялся Кристофер. — В тихом омуте под названием Генри могут вполне водиться черти.
— Это не тихий омут, а старый пруд, — буркнула Мэгги.
— Грязный и вонючий? — подсказал я.
— Нет... О господи... Извини меня, Генри, я не хотела...
— Все в порядке, — отозвался я. — Все в полном порядке. — Я поглядел на бумаги, которые принес мне Купер, и взялся за телефон.
— Генри, — с отчаянием в голосе сказала Мэгги. — Я правда не хотела...
Старик Купер укоризненно поцокал языком и удалился шаркающей походкой. Кристофер стал раскладывать свои отлакированные письма.
Я позвонил Саймону Серлу в транспортное агентство Ярдмана и сказал:
— Четыре годовалых жеребенка с аукциона в Ньюмаркете должны быть как можно скорее отправлены в Буэнос-Айрес.
— Может получиться задержка, — сказал Саймон.
— Почему?
— Мы потеряли Питерса.
— Большая небрежность с вашей стороны.
— Ха-ха-ха!
— Он вас бросил?
— Похоже, — сказал Саймон, поколебавшись.
— Как это понимать?
— Он не вернулся из последней поездки. В прошлый понедельник он не прилетел тем рейсом, на который у него был билет. С тех пор о нем ни слуху ни духу.
— Может, он попал в больницу? — предположил я.
— Проверяли. И больницы, и морги, и тюрьмы. Он как в воду канул. Поскольку за ним не числится никаких правонарушений, полиция отнеслась к этому совершенно прохладно. Они говорят, что нет преступления, если человек уволился с работы без предупреждения. По их мнению, он вполне мог влюбиться и не захотеть вернуться.
— Он женат?
— Нет, — вздохнул Саймон. — Ладно, я займусь твоими годовичками, но боюсь, что даже приблизительно не могу сказать, когда мы их отправим.
— Саймон, — сказал я. — А разве нечто подобное не случалось раньше?
— Ты имеешь в виду Балларда?
— Да, он же был вашим агентом и тоже пропал.
— Да вроде бы...
— Остался в Италии? — мягко напомнил я.
На другом конце провода возникло молчание, потом я услышал:
— М-да. Как странно. Я об этом не подумал... Занятное совпадение. Ладно, я займусь твоими годовичками, — еще раз повторил он. — Я тебе позвоню.
— Если вы не можете, я обращусь к Кларксону.
— Я сделаю, что смогу, — вздохнул Саймон. — Завтра позвоню.