Шепча о чем-то и громко смеясь, прошли две девушки, держа на плечах медные кудалы. Али вспомнилась его горькая молодость. Дорога, по которой Айза ходила к роднику, проходила мимо сада соседей Али. Из своего окна он мог наблюдать это место. Как только возлюбленная показывалась на тропинке, влюбленный Али тут же выходил ей навстречу, и они вместе шли к роднику. Айза набирала воду, и тот же путь они проделывали обратно.
Али казалось, что то время и события тех лет на самом деле были просто сном. С тех пор прошло больше сорока лет, сегодня того Али просто не существовало. Он состарился, поседел, сгорбился, беды и лишения покрыли его лицо глубокими бороздами, в ногах появился холод...
"Будь Айза жива, интересно, узнал бы я ее? - подумал Али. - Глаза узнал бы. Они у нее были особенные, непохожие ни на чьи другие. Умные, добрые, нежные. Черные, горящие огнем любви. Их бы я узнал среди тысяч и тысяч других".
Али собрался вернуться в приютивший его дом, но, подумав, все же подошел к двум чуртам.
Каменные чурты были одинаково украшены. Умелые руки мастера изобразили на них шашки, кинжалы, ружья, револьверы и черкески. Отсутствие изображений посоха и четок говорило о том, что памятники эти были установлены воинам, молодым людям. Солнце, дожди и ветер стерли краску с арабской вязи, выведенной на камнях, но Али все же удалось прочитать написанные здесь имена. На одном чурте было имя его брата Арзу, на другом... его самого. Не веря собственным глазам, он еще и еще раз перечитывал эти имена. Ошибки не было. Эти памятники были установлены ему и Арзу.
Али зашатался на ослабевших ногах, увидев установленный себе надгробный камень. Такое бывает только во сне. А это самая что ни на есть явь. Некоторое время он стоял в оцепенении. Но это состояние внезапно сменилось радостью. Ему и Арзу кто-то установил чурты! А это значит... Это значит, что его сыновья живы. Кроме Умара и Усмана это некому сделать. Огонь любви к жизни, живущий в его сердце, запылал с новой силой.
"Странное существо человек, - подумал он. - Состарился, и нет сил ни на что, а все равно не хочется умирать. Когда существование становится невыносимым и смерть кажется более желанной, чем эта горькая действительность, стоит появиться маленькой надежде на лучшую долю, и в человеке просыпается желание жить. Он ждет завтрашнего дня, будто это завтра принесет ему что-то хорошее, будто оно спишет старческие годы и вернет молодость, будто оно очистит его от болезней и вернет здоровье, будто прогонит нищету и станет богатым. С такими сладкими мечтами человек ложится, но завтра тоже ничего не меняется. Каждый новый день приносит новое горе, новые несчастия.
Жизнь человека похожа на горный перевал. Человек думает, что, поднявшись на вершину горы, перед ним предстанет скрытая от всех новая жизнь, там он найдет счастье жизни, и, карабкаясь наверх, расходует всю силу молодости. Но, поднявшись туда ценой лучших сорока лет жизни, находит всего лишь пустоту. Наоборот, эти прошедшие сорок лет кажутся ему счастливыми, и он с ностальгией вспоминает о былых днях, мечтая вернуть их. Потому что теперь ему предстоит еще и спуститься по той стороне высоты. Это уже дорога к старости. И внизу, у подножия горы его ждет уже смерть. И кто знает, что ему придется испытать, с чем он встретится на этом спуске? Ведь земля наша - это вместилище горя, бед и несчастий..."
"А если сыновья погибли уже после того, как установили эти камни? После моей ссылки здесь же была война. К тому времени им уже должно было быть по шестнадцать-семнадцать лет. В таком возрасте они могли пойти на войну, ведь нам с Арзу было еще меньше, когда мы взялись за оружие. Арзу - семнадцать, мне же - пятнадцать. Они не могли сидеть дома, когда в Чечне шла война. Они должны были мстить за отца, за деда и братьев отца. А если они погибли на этой войне? А если остались живы, но их захватили и угнали в Сибирь? Увижу ли я их? Великий Аллах, я смиренно приму любое твое испытание..."
Али вернулся к дому, где он провел ночь, но не стал заходить, а пошел к сараю. Он решил убрать навоз, о котором ночью упомянула хозяйка. Навоз был старательно уложен в большую кучу, видимо, чтобы удобрить ею огород. Сначала он подумал было спросить хозяйку, куда его выносить. Но, узнав его мнение, та могла воспротивиться его желанию помочь им. Заглянув в огород, он увидел небольшую кучку навоза, уже перекинутого кем-то из сарая. Было ясно, что и остальной навоз нужно переносить туда же. Али снял фуфайку, отыскал вилы и в тайне от хозяйки дома принялся за работу.