— Но затем августейшие сбросили с Небесного моста Сусаноо, — сказало воспоминание Аматэрасу. — Он увидел Аматэрасу и возжелал ее. А она испугалась его, ведь он был настолько силен, что августейшие испугались и изгнали его.
Небо наполнилось ярким светом, вернулись бежевые облака. Я отступила к Томо, и он обхватил меня рукой, укрывая широким длинным рукавом.
— Чтобы показать, что он не причинит зла, Сусаноо дал обещание на берегу реки. Он отдал Аматэрасу свой кинжал, но потребовал взамен камень Магатама, скопление любви, слез и души Тсукиёми.
Томо крепче обхватил меня, я цеплялась за мягкую ткань его одеяния. Я закричала, чтобы голос точно услышал меня.
— И она отдала его? Этот важный дар?
— Она боялась Сусаноо, — ответило воспоминание. — Потому отдала камень, чтобы Тсукиёми мог ее защитить. Сусаноо разбил камень и создал нового ками. Но это зародило гнев в душе Тсукиёми.
Я видела трещины на небе Магатамы, длинные шармы покрывали поверхность стекла.
— Но осколки собраны, — я указала на трещину.
— Да, — сказал голос. — Аматэрасу собрала осколки, изранив себе руки, она принесла эти осколки Тсукиёми. И пламя его гнева расплавило осколки и соединило их. Его любовь к ней осталась, но дала трещину. И рана эта начала болеть. Камень сохранил эту память.
Значит, вот что произошло, вот почему нам снились осколки, впивающиеся в кожу. С этого началась вражда между Тсукиёми и Сусаноо, война, что велась между ними и Аматэрасу. И из-за этого страдали поколения Ками.
— Найдите зеркало и меч, — сказало воспоминание. — Почти пришло время.
— Для чего? — спросила я.
— Для конца, — сказал Томо, небо вспыхнуло светом, сбивая нас с ног. Свет медленно угасал, пока над нами не оказался темный деревянный потолок святилища.
Мы с Томо почти не разговаривали в поезде в Шизуоку. Мы проснулись среди золотой пыли, чернила вокруг нас поднимались в воздух, пропадая бесследно. Мы вышли через нарисованную Томо дверь и направились по императорскому саду в зловещей тишине, нас каким-то образом не поймали. Я не видела стражу. Могли ли они полностью полагаться на камеры? Это было бы странно.
Мы вежливо поговорили с Дианой за ужином, она хотела узнать все, что я могла рассказать, о встрече с отцом, но пытки добраться до Магатамы истощили меня. Теперь мы с Томо сидели рядом и смотрели в окно, откинувшись на спинку сидения, а Диана сидела через два ряда, притворяясь, что не смотрит на нас и читает книгу. Я уже говорила, что она бывает невероятной?
Томо почти все время спал, прислонившись головой к окну, лицо его было спокойным. Он не был похож на человека, что пробрался во дворец пару часов назад. Когда мы добрались до станции Шизуока, Диана протянула руку, и Томо ее медленно пожал.
— Рада, что мы узнали друг друга лучше, — сказала она. — Может, придешь на ужин на следующей неделе?
Томо покраснел, такие приглашения здесь не были обычным делом. Но он кивнул, челка из-за этого закрыла его глаза.
— Спасибо, Обасан.
Диана кивнула и взглянула на часы.
— Полдевятого, — сказала она. — Можно зайти в кафе, если хочешь, Кэти.
Серьезно? Она давала мне время побыть с Томо после того, как мы вместе сидели в поезде?
— Да, конечно, — выпалила я.
— Жду тебя дома в пол-одиннадцатого, ладно?
— Хорошо, — сказала я. — Спасибо.
Диана улыбнулась и развернулась, исчезая из виду, когда она свернула к лестнице.
— Не стоит ей мне доверять, — сказал Томо.
Я закатила глаза.
— Почему? Потому что ты не можешь управлять своими желаниями?
Он издал смешок.
— Нет. Потому что я сын демона, глупышка, — на платформе почти никого не было, лишь одинокие прохожие. Я направилась к лестнице, что вела к кафе неподалеку от станции. Томо шел сразу за мной, шаги его были почти беззвучными. — И я могу управлять желаниями, — его рука скользнула по моему животу, словно теплый пояс. — Например, — выдохнул он, щекоча дыханием мое ухо, — я могу управлять своим желанием поцеловать тебя, — его губы прижались к моей шее, я готова была упасть со ступенек, но он крепко меня держал.
Он отстранился, тихо рассмеявшись, отпустил меня и прошел мимо.
— Вот видишь? — сказал он. — Это ты проиграла.
Мои щеки вспыхнули, я помчалась за ним по ступенькам.
— Я тоже так могу, — сказала я, схватившись за его запястья и потянув, пытаясь достать до его шеи. Он уклонился, смеясь, я не сдавалась. Он добрался до ворот, что открывались с помощью карточки-проездного, но он подбежал, прижался руками к воротам и перекинул через невысокую ограду ногу.