Резерв в лице четырёхсот вольпонцев, построенных боевым порядком, ожидал приказа выступать. Регара настоял на том, чтобы придержать эти силы до тех пор, пока Отпрыски не определят вектор вторжения, а затем вывести их для усиления выживших из первой группы.
Темпестор– прим Ардаль отклонил предложение наблюдать за ситуацией из штабной палатки. Вместо этого он пересел в ревущую над головой «Валькирию», которая зависла наготове в ожидании успешного выполнения его людьми задания и запроса об эвакуации.
«Мы для них всего лишь пушечное мясо», с горечью заключил Регара, посмотрев в сторону стоящей на столе вокс– станции, что придерживала один из углов карты. Из– за усилившихся порывов завывающего ветра Регара не мог разобрать ни одной передачи.
Но после монотонного шипения статики послышался голос Калкиса:
«Майор, мы добрались до линий окопов и продвигаемся дальше».
На фоне шумов по каналу связи Регара расслышал редкие щелчки лазерных выстрелов и более утробный гул далёкой артиллерии.
Отхлебнув пряного вина из кубка, стоявшего слева от майора, Регара кивнул Спирсу, который отметил местоположение Калкиса на карте.
– Не спускайте глаз с колдуна, лейтенант. Держите ухо востро. Славься, Император.
«Понял, сэр. Будет сделано. Славься, Император».
Чётко и исправно – в этом весь Калкис. Ему предстоит повести людей за линии окопов.
И там, во мраке, пред лицом надвигающейся бури, его навыки командира пройдут жестокое испытание.
Только три вольпонские роты, разбитых на двенадцать взводов, успели пересечь вторую линию обороны, как на них напали воины Кровавого Договора. Словно рождённые из тени, они двинулись сквозь завесу дождя, и капли на их железных гротесках своим блеском напоминали лихорадочный пот. Что было не так уж далеко от истины.
Клинья света пронзили тьму – их было так много, что своим жаром они ионизировали воздух. Но вместо того, чтобы сгустить ночь, они разорвали её в клочья, явив истинное лицо врага.
Из скрытых ям, канав и орудийных окопов, огневых точек, покрытых колючей проволокой стрелковых ячеек и забрызганных грязью гор трупов явились разгневанные призраки, закутанные в одежды цвета засохшей крови. И их вопли пронзили тьму.
Половина Бригады Смерти.
Кровавый Договор.
Следом за смертоносным шквалом лазерных лучей и градом пуль заговорили тяжёлые орудия Кровавого Договора, что стояли на треногах, покоились на плечах или вели огонь от бедра. Визг лазпушки и тарахтение автопушки слились в нечестивый хор.
А крики вольпонцев стали припевом этой мрачной симфонии.
Затем подключилась артиллерия, ударив из миномётов и ручных гранатомётов, и вольпонцев, словно безвольных и истерзанных кукол, подбрасывало в воздух вместе со столбами земли.
Гвардейцы ответили врагу через шесть секунд – за это время они потеряли почти четверть состава, что соответственно сказалось на боевой эффективности.
В авангарде стрелковых взводов Кровавого Договора шли гренадёры, именуемые джаиганами.
Калкис, чья голова звенела из– за разорвавшегося неподалёку снаряда, заметил их приближение сквозь туман и горы завалов.
– Трон, помилуй, – выдохнул он, увидев, что гренадёр в одной руке сжимал нож, а в другой – противотанковую гранату.
Лейтенант, повинуясь отработанному рефлексу и превозмогая сковывающий тело страх, выхватил пистолет.
Умение стрелять либо обусловлено тренировками, либо прирождённым талантом. Калкису досталось последнее, поэтому три гренадёра упали замертво с простреленными глазницами. По выстрелу на каждого, аккуратно и экономно.
А затем пальцы мертвецов разжались, и в ночи перед ним расцвело три взрыва, разорвавших на куски остальную истребительную группу, что намеревалась выпотрошить Калкиса и его командный состав. Последовавший за этим раскатистый взрыв наполнил воздух едким дымом.
Лейтенант Калкис воздел саблю, прокричал вольпонский боевой клич и повёл людей сквозь зловещую завесу.
Быстро оглянувшись назад, он заметил четверых погибших. На их удачу, телепат был невредим и находился под защитой солдата, которому Калкис доверял как себе – капрала Драдо. Приплюснутое лицо бугая было забрызгано кровью – к счастью, не его.
Ответный огонь вольпонских солдат по мере продвижения становился всё более яростным и плотным.
– Сколько ещё? – спросил Драдо, пытаясь перекричать оружейный гул.