Ривен надавил ей на горло, гномиха задохнулась. Он приблизил губы к её уху.
— Обещаю тебе — скажешь.
Гномиха заморгала, пытаясь бороться. Больше всего она была похожа на пойманную крысу.
— Я могу подчинить тебя магией, — сказал ей Кейл. — В конце концов, ты сдашься.
Стена с грохотом затряслась. Ещё раз. Ещё. Гномиха помотала головой.
— Я буду сопротивляться. У вас нет времени.
— Тогда я заставлю тебя подчиниться с помощью стали, — сказал Ривен низким, угрожающим голосом. — Так ты сдашься быстрее.
На это гномиха ничего не ответила, но её кожа побледнела. Кейл опасался, что она может потерять сознание.
— Мы получим то, за чем пришли, — сказал он. — Так или иначе.
— Оставьте её мне, — холодно сказал Магадон.
— Магз… — начал Кейл.
— Это моя душа на кону! — отрезал Магадон с горящим взглядом.
С этим Кейл поспорить не мог.
— Ты справишься? — спросил Ривен.
Магадон посмотрел на гномиху.
— Мефистофель не забрал мои способности. Он взял только совесть.
Кейл и Ривен переглянулись.
— Ладно, — сказал Кейл.
— Тебе это понравится, — сообщил Ривен гномихе, отпуская её.
Прежде чем она успела убежать, вокруг головы Магадона вспыхнул красный нимб. Гномиха напряглась и застыла.
— Нет, — тихо сказала она.
Магадон надвинулся на неё.
Её кулаки сжались. Гномиха оскалила зубы.
— Я ничего тебе не скажу, — зашипела она и замотала головой. Во все стороны полетела слюна.
— Зато всё мне покажешь, — ответил Магадон, его голос звучал глубже обычного. Кейлу вспомнился голос Мефистофеля, и он едва не сказал Магзу всё прекращать.
Магадон навис над ней. С его рогами и демоническим телом он выглядел очень похоже на Мефистофеля, когда тот нависал над Магадоном в Кании. Красный свет ярче прежнего сиял вокруг его головы. На лбу пульсировали вены.
Гномиха закричала.
— Вижу, — сказал Магадон.
Рот гномихи остался открытым, между зубов протянулись ниточки слюны, глаза были широко распахнуты и пусты. Она не издала ни звука.
Магадон протянул руку и положил ладонь ей на лоб. От его прикосновения она дёрнулась и заскулила.
Кейл и Ривен с сомнением переглянулись, но ни один не стал останавливать мага разума. Им нужна была информация.
Кейл представил, как Магадон погружается в воспоминания гномихи, снимая слой за слоем с её разума. Это не могло быть приятным.
Магадон заговорил.
— Повелитель теней наделил Кессона Рела осколком своей божественной силы.
Кейл кивнул. Это он и так знал.
— Позднее Кессон предал своего бога и испил из Чёрной Чаши. Коллеги-жрецы объявили его еретиком и изгнали. Кессон тайно переметнулся от Маска к Шар и взял имя Волумвакс. Шар помешала Маску забрать то, что он подарил своему слуге, а Кессон Рел отомстил бывшим товарищам, сначала утащив Зал Теней, а затем и весь Элгрин Фау на план Тени, оставив их там погибать.
Кейл кивнул. Он знал о преступлениях Кессона Рела, но осознал всю их чудовищность только услышав, как кто-то говорит об этом вслух.
Магадон продолжал.
— Чтобы завершить свою работу, он заставил дракона служить себе. Чтобы подчинить дракона, ему пришлось использовать часть божественной эссенции Маска. Кессон надеялся, что это временно, но его бывшие товарищи-жрецы принесли себя в жертву, чтобы заточить эссенцию внутри дракона. Дракона звали Фёрлинастис.
Ривен и Кейл посмотели друг на друга и выругались в унисон.
— Кессон тысячелетиями искал дракона, — продолжал Магадон, — чтобы убить его и забрать то, что он утратил, но не мог найти чудовище. Пока шли века, Кессон ослабел из-за утраченного. Скоро у него осталась власть лишь на плане Тени, затем только в Сумеречной Чаше, затем только в своей башне.
Гномиха завопила. Кровеносные сосуды у неё на шее выделялись, как верёвки под кожей.
Кейл услышал достаточно. У Кессона Рела не было божественной искры Маска. Она была у Фёрлинастиса. Они охотились не за той дичью.
— Оставь её, Магз. Мы получили то, что нам было нужно. Теперь наша цель — дракон. И мы знаем, где его найти.
Магадон не отпускал гномиху.
— Это ещё не всё, Кейл, — сказал маг разума. — Оно глубоко, но я смогу достать.
Зрачки Магадона полностью исчезли. Его глаза стали целиком белыми, как у Мефистофеля.
— Хватит, Магз, — сказал Кейл.
Казалось, Магадон его не слышит. Его лоб избороздили морщины и разбухшие вены. Гномиха снова закричала. Магадон улыбнулся. Он получал удовольствие, подчиняя других своей воле.
— Хватит, Магз, — повторил Кейл. — Мы узнали всё, что нужно. Мы уходим.