Опасный огонек в голубых глазах Джеральда погас.
— Верно. Но когда эти земли будут принадлежать Калунне, он ответит за свои слова.
Майкл Скотт взбеленился.
— Убирайтесь, грешники! Хильда, вышвырни их отсюда!
— Вам лучше уйти, — все так же тихо сказала та, — пойдемте, я провожу вас.
Беата пожала плечами.
— Идемте.
На улице Тимоти презрительно фыркнул, глядя на Джеральда:
— А вы еще удивлялись, почему я против его присутствия. Ваш муж нам все испортил.
— Лучше помолчи, — сердито посоветовал Джеральд.
— А не то что? Полезете на меня с кулаками или начнете угрожать гневом вашей богини?
— Хватит, — велела Беата и обратилась к служке: — Госпожа Крейн, если вам нужно исцеление, то вы можете отправиться к моей жрице, Адалинде, в Морланд. Жрицы вересковой богини помогают людям, а не вредят им, что бы ни думал об этом Майкл Скотт.
— Благодарю вас, но я не больна. Не судите его строго: отец Скотт просто устал, — ответила Хильда Крейн, — он долго наставлял Маргарет, Грету и Элеонору на путь истинный и разочарован, что у него ничего не вышло. Они вновь погрузились в беспутную жизнь.
— И что же такого беспутного они делали? — спросила Беата.
Хильда Крейн вздохнула.
— Много чего. Грета постоянно влипала в сомнительные истории с мужчинами, хотя обещала прекратить блудить. Элеонора воровала и бродяжничала, но неизменно возвращалась в нашу церковь. Но не раскаиваясь, а чтобы поесть и поспать. А Маргарет… ох, Маргарет, заблудшая душа! Она пила. Сильно. И в пьяном виде забывала о своих детях. Вела себя с ними жестоко.
Глаза Тимоти сверкнули.
— И священник ее за это осуждал.
— Да. Но он пытался им помочь, — вступилась за него Хильда Крейн, — Маргарет много раз зарекалась пить после исповедей, но нарушала обещание, и Майкл… отец Скотт грозился отлучить ее от церкви. Я просила его быть с ней мягче. Люди слабы перед искушениями, но мы должны принимать их такими, какие они есть.
— Чего отец Скотт, разумеется, не делал, — хмыкнул Тимоти, — я слышал, он полоскал Маргарет Уэлш на одной из проповедей, приводя как пример безнадежной грешницы.
Хильда Крейн вскинулась и горячо заговорила:
— Отец Скотт просто поддался эмоциям! Мы ждали Маргарет на вечерней проповеди, отец Скотт решил посвятить ее борьбе с искушениями, но Маргарет все не было, и он специально задерживал начало, надеясь, что она вот-вот придет! Он хотел, чтобы она послушала, устыдилась и взяла себя в руки! А потом мы узнали от ее мужа, что Маргарет оставила его с детьми и якобы пошла на проповедь, а сама осела в пивнушке неподалеку. Отец Скотт был раздавлен этим известием.
— Он поругался с ней из-за этого? — спросил Тимоти.
— Нет. Маргарет явно устыдилась и больше не приходила в церковь. Мы думали, она запила, но…
Хильда Крейн замолчала.
— Но больше вы ее не видели, так? — сообразила Беата.
— Так.
Они дошли до ворот церковного сада, и Хильда Крейн сказала:
— Я не думаю, что все ведьмы — зло. Я своими глазами видела, как ваша жрица лечила людей, а это благое дело. Уверена, вы еще можете раскаяться и прийти к истинной вере. Я уговорю отца Скотта принять вас. Всех троих, если нужно.
Тимоти обидно рассмеялся, и она помрачнела.
— Спасибо вам, но мы с мужем верим в Калунну, — мягко ответила Беата, — приходите к нам, если разуверитесь в вашем боге. В культе вересковой богини вам подарят счастье.
Хильда Крейн покачала головой.
— Счастье мимолетно, а душа — вечна. Я предпочту сохранить ее. Прощайте.
Она ушла, и Тимоти тут же заметил:
— Я думаю, священник убил их или держит где-нибудь в подвале и пытает, требуя перестать грешить. К Маргарет Уэлш у него явно счеты: так старался вытянуть ее из болота, а она додумалась прикрывать пьянство походом в его церковь! Такое не прощается.
— Нет ни одного доказательства этого, — коротко бросил Джеральд, — о том, что эти три женщины — прихожанки здешней церкви, Алиса уже знает. Но остальные девять, включая Эльзу Салливан, никогда здесь не бывали.
— И что? Может, он вошел во вкус и решил «очистить» их тоже? — парировал Тимоти. — Это легко можно выяснить магией. Госпожа Хоффман, ваш выход: заколдуйте этого мерзкого типа, и он все нам расскажет.
— Нет. Без доказательств я ничего делать не буду, — отказалась Беата, — у священника вполне может быть алиби на момент их исчезновения. Этого слишком мало, Тимоти.
— Это легко проверить. Если окажется, что алиби нет, вы вытрясете из него правду?