Доктор Сердюк также разминал затёкшее тело, где застрял в себе. Когда услышал зов… Где-то за гранью слуха — пронзительный оклик, проткнувший акустический кокон мозговых рефлексов. Тропка, ухватив ноту, спешила, струилась ему на встречу. “Подобный зов привёл в движение звонкую карусель мира”, — подумалось ему, специалисту по выживанию, включившему моторику звуко- светодвижения, и уже бегущему по затейливой зелёной тесьме, украшенной цветами и сияющей красками дружбы, наталкиваясь на ясный солнечный свет…
Вечером Перелыкин и Сердюк, пышущие жизнью реки и леса, духом ветра и солнца, пропитанные светом и наполненные смыслом, увозили с собой домой жизненно необходимый запас эстетического удовольствия:
Словно в лоно стонущих женщин
Погружаешься в лоно леса!
Птичьи выси и нагота
Лоно девственного языка.
Воздух пугливый и густ —
Пряное лоно слова!
* * * * *
Нам много ль надо?
Корку хлеба да каплю молока.
А солью будет небо, да грозовые облака… —
вновь открыл философский клуб АлександРычань.
— Здесь Велимир Хлебников, по-моему, очень близок, но не точен! — расстроилась Алиса и, распустив рядок рукоделия, отбросила спицы. — Не грозовые, а дружеские, радужные, радушные, перламутровые!
- Какая соль — такая и пища? — смеясь предположил Дмитрий направление ее философской прокрутки. — Хочу озвучить, что литература не судится по законам жизни. Измысленное является игрой. К лирике нельзя относиться так серьёзно, Алиса, или ты считаешь, что стихи заколдованные?
- Возможно… я стремлюсь перешагнуть какую-то заколдованную черту… — Алиса весело закружилась, широко расставив руки. — Уверена: есть выход из заколдованного круга! Есть та золотая середина, в которой можно обрести столь желанное полное спокойствие.
— Пожалуй ты права, - задумался Дмитрий…
Плоды сердечной полноты…
Свой слог на важный лад настроя… -
перебирал он в памяти пушкинские строки…
Солнце, скрытое за занавесом деревьев, роскошно прикоснулось к кусту алых роз напротив ребят и неотразимыми лучами озарило Диму…
И романтические розы…
И прелесть нежной простоты…
…Их поэтическим огнём
Душа воспламенилась в нём.
- Несколько необычное применение старых строк – это всегда что-то новое, живое, - задумался он, - повышает содержательность, информативность, ёмкость, объём…
- А ведь новое понимание старых цитат можно абстрагировать словом…
- Абстраём абстрацитаём абстрацизм абстраёмцитизм… - перекрахмаливали ребята общий приговор приёму. - Ёмцитизмы!!!
В дожде эпох они свежеют,
И обновляются, и зреют –
И жизнь могущая даёт
И пышный цвет и сладкий плод, -
ёмцитировала Пушкина Алиса на лад: творцу все плоскости покорны.
Её, будто музыка, голос прокатился эхом вдалеке, отозвавшись всплеском- вопросом каждой лесной ветки.
Подхваченный ёмцитизмами Феликс, закружил узорами, видимо решив, что ни один ствол, ни одна веточка не должны остаться без ответа:
Любви все возрасты ни к черту,
Коль одеяло вверх торчком;
Знать, не только от тепла
Расширяются тела:
Бутылку двинул и вперёд!
Вина кометы брызнул ток!
- Полкилограмма стихов в редакцию принести? – лирически улыбался он.
- Не пугай ничьих ушей свободной живостью своей! – рассмеялась Алиса, потом призадумалась:
Поэта долг — пытаться единить
Края разрыва меж душой и телом16
- Настоящая поэзия, наука, музыка, изобразительное искусство требуют однородного мыслительного процесса, как сказал Эйнштейн, - спокойно рассуждала Алиса, - Но, тем не менее, самая надёжная защита против Зла состоит в крайнем индивидуализме, оригинальности мышления, причудливости, даже — если хотите — эксцентричности. То есть в чём-то таком, что невозможно подделать, сыграть, имитировать; в том, что не под силу даже прожженному мошеннику.16
Литература может быть религией, приводя познание в связь с наивысшим, чего может достичь человек своими чувствами.
Природа, мир, тайник вселенной,
Я службу долгую твою,
Объятый дрожью сокровенной,
В слезах от счастья отстою, -
истинный пастернаковский шедевр!
И, когда сработает степень накопления Добра, тогда трогательно- чистые дети, взрослея, не будут метаморфировать от обратного!