— То же происходит и с нами.
Вырвав из когтей ежевики свой плащ (цвета «чёрный кот»), Бестемьян расположился возле обессиленной собаки. Сияр распаковывал свой рюкзак в поисках еды и аптечки. Тарси тоже присела рядом.
— Влияние негативной силы, а также приносимые ею страдания, всё возрастают, потому что мы подпитываем внешнюю свою часть — разум, а душа всё слабеет и слабеет. Если же подключить душу к пище, негативной силе не достанется ничего. А душа, снова воссоединясь с высшим неиссякаемым источником любви, будет расцветать и наслаждаться.
Собака, проглотив куски хлеба, без настороженности далась Сияру в руки. Обрабатывая её раны, Сияр продолжал:
— Существует такая сила не от мира сего, подобная реке — бери! Источник, из которого непрерывно изливаются все блага и который дарится нам Богом. Но другая сила — негативная — лишает нас доступа к нему. Надо только очиститься, и тогда мы сможем наслаждаться совершенной жизнью. Медитация — путь на трон в своём царстве!
— Мироеды и так царствуют на земле не хуже императоров… Что ты им расскажешь, интересно? — Бестемьян, возбуждённо вглядываясь вперёд по фарватеру.
— Император является императором только тогда, когда другие утверждают это! Но, когда император спит, он не знает, что он император, не может даже подумать об этом. Сон — это царство основного существования нашего “Я”. Медитация — это связь с собственным троном в своем Царстве, где “Я” — Бог. И в этом наша действительность. В этом — путь к знанию и мудрости, всей славы, света и жизни.
— Ну, если сон — не единственное средство отдохнуть от материальной жизни, то Бестемьяну медитация подойдёт: у него бессонница.
— Оттого, что хочется изменить всё. А не могу! — Бестемьян выпутался из плаща, раскурочил гранату, вытряхнул из неё конфетти, продемонстрировав всем, что она бутафорская, и обменялся взглядом с несчастным псом. — Чувствую себя в положении собачки, которую переехали: сначала душу, потом тело! Просто жить не хочется.
* * *
— Я ухожу из жизни! — послышался голос возле тарзанки. — Через три часа вернусь!
— Джим!!! — Сияр просиял. — Я присоединяюсь к тебе! Раз мир, пока, всё равно не меняется… Есть такое место в человеке, недоступное страданиям.
— А нам что делать? — раздувая ноздри, Тарси задумчиво смотрела на йогов- медитантов.
— А вы пока поиграйте, кто дольше пролежит с закрытыми глазами, — игриво- лучистый взгляд Сияра звал к жизни.
— Так я и с мамой в детстве играла!
— С логарифмической линейкой ещё дома поиграешь…
Из-за стены лавра и рододендрона послышалось шевеление, будто проснулась большая электронная кошка.
- Я за компьютерное регулирование природной эволюции и рациональное развитие общества! - из кустов тут как тут вынырнул электронщик Юст. - Это круче! …Быть посредником между природой и искусственным разумом (где, кстати, так же есть размерность – духовность)! Мечтать никогда не рано! Вот, когда бы подошёл девиз: раз родился, то больше ничего делать не нужно.
- А, если микрочип (в голове) нечаянно слетит?? - сложилась Нельса пополам от смеха.
- «Фаршмак в пельменьке» - тогда будет у него девиз!
* * * * *
Демьян Ладан, окутанный белым покрывалом, тихо спал на своем посту, лёжа в гамаке, как мяско в пельмене. Он, конечно, не слышал, как ребята-шутники, которым делать нечего, с завидной “швецкой” сноровкой сшивали края его покрывала…
Почуяв боевую тревогу, бедняга так сильно затрепыхался, так стремительно шарахнул вверх, что деревья, державшие гамак, вздрогнули.
Из гамака вывалился белый мешок, зверски ругающийся матом. А сверху на него посыпалось ещё и какое-то конфетти из шелухи семечек, окурков, банановой кожуры и прочих отбросов. Оказалось, что наиболее энергичными из своих пируэтов Ден Ладан потревожил пакет с мусором, им же заброшенный когда-то на дерево.
Покрутившись в мешке, как колорадский жук упавший на спинку, он рывком вскочил на ноги, сплюнул, снова громко выругался и, щёлкнув пальцами, заговорщицки кивнул прибежавшему по тревоге Джеймсу Бонду.
Тот поперхнулся и механически полез к себе в карман, хрипло прорычав:
— Наших бьют? Спокойно! Всем оставаться на своих местах. В гневе я страшен!
Прикурив последний “Bond-07” от протянутой коллегой зажигалки, Ден Ладан смял пачку и, потерев ею ствол, щёлкнул затвором!
В руках Бестемьяна появилась бутафорская “лимонка”. Поведя вокруг непередаваемым взглядом (бомбить нельзя уйти!), он медленно поднял руку, точно хотел перекреститься.
А “боевики”, потрясённые его взглядом, не только перекрестились, но и стали шептать покаянную молитву.