С видом, будто определяет свое место в океане или в воздушном пространстве, Джеймс Бонд огляделся по сторонам.
— Ваше висючество, а до любви мы так и не добрались… — завязал губы “бантиком” Мстислав Цветоед. — Вчера я подавил все свои желания, да так, что только мокрое место осталось!
— И в соревнованиях “Формула-1” победила формула С2Н5ОН, — оттолкнул Цветоеда “агент”.
— Зато собой он овладел собственноручно! …Домкрат… — просто стонала от смеха Тарси, молниями-глазами возбуждённо стреляя в Мстислава.
— Нет, молнию заклинило, мадам! — со скрипом улыбнулся тот.
Ильич был серьёзен…
— Так что? Трения возникли между нами? — под отчаянные всплески смеха ребят он повернулся к “Джеймсу Бонду”.
— Вы говорите о параметрах не нашего бытия! — “агент 007” отключил свою говорящую машинку (мобильник).
— Да и ты хватил через край! — только и смеялись ребята, преобразуя информацию, поступающую в мозг, как в приёмную щель персонального компьютера. — Скоро человечество точно на единый язык перейдёт – электронный. Можешь отключиться от общей терминальной сети, Бонд? Хоть на время, а? Или поставщики иллюзий не поймут?
С улыбкой, в которой вспыхивали и дружелюбие, и ирония, “Джемс Бонд” придвинулся к Изваятельскому:
— Накачали тебя идеями, Ильич?! Конкурс героев страны?! Ты думаешь, что от тебя всё зависит?!
— Я всего лишь шестерёнка, усевшаяся на свое место, в колесе каком-то, — дал себе форы Изваятельский, — но и от меня что-то зависит. В детстве мы пробуем изменить мир, но поняв, что это невозможно, начинаем жить как все. Сомнения в бесповоротности этого мира у меня появляются всегда, когда вспоминаю, как Союз называли нерушимым, а мерзлоту – вечной.
— Да-а, — пропел Джеймс Бонд, почесавшись, — на чистых людей пару часиков полюбоваться — и на боковую: хоть и хочется сдвинуться с места, да жаль вожжи отпускать… Что проку в этой буффонаде всей? Может, яблони на Марсе зацветут?!
— У него и на том свете коммерческий будет интерес? — перешучивались ребята. — Слышишь, ты, агент 007! Тебе тонн двадцать кипящей смолы не нужно?
“Агент 007” сидел с красной физиономией. Было нестерпимо жарко.
- Хоть и надоело изображать навоз в проруби… Незаконные бандоформирования должны законным бандоформированиям… — он почесал затылок. — Но наши сердца там, где наши кошельки! И есть оправдание: тяга к комфорту, к благополучию, удовлетворение мелкобуржуазного самодовольства. — Бонд торжественно присел на одно колено перед Ильичём. — Если бы человечество стремилось к справедливости, оно бы давно ее добилось22. Не так ли, основатель сосо-лизма? — так и рисовал бровями он.
- Многие великие идеи поначалу казались кощунственными, пока лекарство не достигало цели, без передозировки чтоб, естественно. Без них… парадоксы, были бы единственной правдой. – сказал Изваятельский.
— Ну, просто Бородинская панорама: вид из Бруклинской тюрьмы на статую Свободы! — расхохотался Ден Ладан, подмигнув Ильичу. — По какому курсу ты готов сменить свой гнев на милость?
Гром покатился по реке среди ясного дня, как фальшивый аккорд расстроенного фортепьяно.
Ильич метнул на Демьяна негодующий взгляд.
- Вот именно по какому? Что за курс …поисковик?? Хоть Ладаном подымить, только бы деньгу добыть?? Ну ладно… - дал себе Изваятельский ро;здых. - …По курсу клина!
- У птиц курсировать учиться??
- Пессимизм преступен в наше время, - вздохнул Ильич. - Движение природы – это же подсказка… религия! А тенденции Сатаны нас с курса сбивают. Не верится вам, что всё так просто? Если бы каждый спросил себя: делом я занимаюсь или пустяками, поддерживающими царящие предрассудки?! Глядишь, и зазвенела бы весёлость наличной монетой счастья. Всё другое – лишь кредитные билеты, вертеп экономического разврата и благоговение перед дурно пахнущими скорлупками, - заскрежетал Ильич зубами, будто когтями по нерву дождя.
Свет молнии блеснул в глазах ребят. Но из глубин громового раската они были мгновенно катапультированы на вершины могучего оптимизма:
- Все победы начинаются с побед над самим собой. Подвиг, как и талант, сокращает путь к цели23.
Наступило глубокое молчание: все задумались, не замечая вмиг окатившего их ливня, тут же пересечённого брызнувшим солнцем.
Телетайпной лентой билось в голове: тело — в планетах, планеты — в Солнечной системе, Солнце — в знаках Зодиака, знаки Зодиака — в галактике, галактика — во вселенной, а душа — вечна!
— Познав несовершенство, мы устремляемся к более совершенному. И жизненный устой, и контакты, и любовь, — Тарси стояла в кругу друзей. — Люди всегда мечтали о красоте! — тысячи маленьких радостей прыгали в ней, танцевали и вместе составляли одну большую радость, в сравнении с которой те, прежние, прошедшие, были плоскими.