Они подошли к остановке трамвая.
— Как вас зовут? — спросил Мирослав, потому что пауза затянулась.
— Ариэлем.
— Как?
— Ариэль — дух воздуха! — ответил юноша. — Вы слышали обо мне?
— О вас? Нет, — немного растерялся Мирослав. — Мне конечно было кое-что известно… о вас… Но увидел я вас только вот…сегодня…
— Вы хотите меня проводить? — внезапно спросил Ариэль. — Мне ещё лететь далеко… Не знаю, скоро ли доберусь…
— Лететь? — не понял Мирослав. — Куда…
— Да, лететь…
— Но день клонится к вечеру. Я приглашаю вас к себе. Можете потом заночевать у меня, — предложил Мирослав.
— У вас? Мне неудобно вас стеснять…
— Да, нет, совсем не стесните… А сейчас… Куда вы поедите так поздно?
— Я ведь свободен. И могу пойти куда-угодно.
— И попасть в хищные лапы преступников? Бросьте, пойдёмте ко мне. У меня вы будете в полной безопасности…
Ариэль ещё слабо пытался возражать, но подошёл трамвай, и он покорно последовал за Мирославом.
В доме он удивлённо озирался, осматривая комнаты, пока Мирослав подогревал ужин. А сам Мирослав пытался ответить на вопрос: зачем он подобрал этого юношу и привёл его к себе домой? В нём было что-то необычное. Но что?
Одно сказать можно определённо: он чем-то напоминал ему о Виоле, так блестяще появившейся в его жизни и так быстро исчезнувшей.
Юноша ел немного и очень неохотно. С удовольствием выпил лишь чай.
Светлыми глазами он осматривал картины.
— Красиво тут у вас. Удивительные полотна. Некоторые из них кое-что мне поведали.
— Как это понять? — улыбнулся Мирослав.
Юноша смотрел на него удивлённо.
— Отдельные полотна открыты, могут говорить, а другие — немы. Да и дом сей тоже непрост. Он знавал и любовь, и ненависть, пережил кровь и убийство, а также радость от рождения детей.
— Вы всё это чувствуете?
— Это накопилось в стенах, в обстановке. За окном качаются деревья — у них свои истории.
Мирослав удивлялся.
— Вы очень чуткий человек. Хотя, я подозреваю — не совсем человек.
Ариэль отставил в сторону стакан с чаем и посмотрел на Мирослава немного изумлённо:
— А вы видимо часто рискуете…
— Хм…Вы не ошиблись. Я игрок в карты…
— Да, ваше счастье часто зависит от случая, в котором есть своя закономерность.
— И от ловкости рук тоже!
— О, да! Возможно! От того, как разложатся карты, зависит ваше счастье. Но всё это поверхностное, наносное… Где-то, в глубине души, вы — чуткий, хотя и ожесточившийся человек. Жизнь заставила вас быть жёстким.
Мирослав смутился. Он смотрел в чистые глаза юноши и ему было не по себе.
— Наверное вы… правы, — тихо промолвил он.
— Но в вашем сердце растёт цветок любви.
Щёки Мирослава медленно порозовели. Он перевёл взгляд на тёмное окно.
И тут же решил прекратить разговор. Произнёс, хлопнув ладонью:
— Ну что, будем отдыхать?
Юноша подскочил.
— Я пойду.
— Помилуйте, но куда же вы пойдёте сейчас?
— Например, послушать шаги короля.
— Какого короля?
— Он приходит в полночь.
Мирослав задумался.
— Но, постойте, он давно уже мёртв!
— Для вас мёртв. А для меня его бледная тень является реальностью.
На мгновение Мирославу почудилось, что он говорит с сумасшедшим.
Юноша сделал шаг, а потом обернулся:
— А вы желаете увидеть короля?
Мирослав на мгновение задумался.
— Да.
— Придётся не спать в эту ночь.
— Ничего страшного!
— Тогда пойдёмте. Я бы с удовольствием полетел бы с вами, но сейчас это невозможно. Вы не сможете…
— Полетел? Но… как это возможно?
— Просто… Силой мысли… Появятся крылья. Но это могут делать очень немногие люди на свете!
— А вы можете?
— О да. Но, не при вас. При вас — не сейчас… Итак, идёмте на свидание с королём.
Бездонно — глубокая ночь разлилась словно море. Сквозь облака в небе проглядывало одеяло звёзд.
Величественный Собор Святого Вита возвышался над Прагой во всей своей прелести. Было холодно и страшно, но всё же Мирослав был покорён мистическим очарованием Собора.
Ариэль, казалось, и вовсе не боялся. Он шептал что-то под нос. Мирослав прислушался. Это были какие-то стихи.
Вот так Платонов Год,
Свершая круг, добро и зло прогонит вон
И к старому опять вернется;
Все люди — куклы; хоровод несётся,