Затужив в корсет девушку, Мардж отошла на мгновение к окну, где заприметив автомобиль, скривилась. Вернувшись к хозяйке, она помогла ей со шнуровкой обретенного платья и поправив пышные складки, неискренне сообщила о том, что на нее любо дорого смотреть в этом наряде и уж очень оно выгодно подчеркивает ее тонкую талию. Линнет лишь одобрительно качала головой, не смея произнести ни слова, а лишь молча улыбалась. Ей очень нравились комплименты, которые расточала ее на удивление любезная служанка.
- Вот и пришел ваш час показать себя в высшем свете, мисс Вэннервилль, - закончив одевать Линнет, проговорила тихо Марджери.
Линнет посмотрела на часы, висящие на стене, и спохватившись, напоследок одарила мрачную Мардж доброй и благодарной улыбкой.
Полупрыжками Линнет спустилась на нижний этаж, где ее вышла провожать немалая часть прислуги. Поглядеть на свою племянницу вышел и мистер Гильдебранд, державшийся рукой за одну из служанок. Все же он еще был слишком слаб, чтобы передвигаться в одиночку.
- Мисс Вэннервилль, хорошо вам повеселиться, - хором провожали слуги Линнет, которой уже отпирали парадную дверь.
Накинув пальто на плечи, висящее на одном из крючков для одежды, Линнет вышла за порог поместья. Сэмми заперла дверь, и грустно вздохнув, поплелась на кухню, где ее помощи ждала утомленная Дори.
Прохладный воздух пахнул в лицо, Линнет передернулась от холода и засеменила к автомобилю. Придерживая подол своего пышного платья, она отворила дверцу автомобиля и взабравшись туда, с гордостью приказала.
- Трогайте. Едем же.
Шофер кивнул и выбежав из автомобиля, принялся заводить двигатель, крутя рычаг по часовой стрелке. Через несколько минут шофер облегченно вздохнул и вернувшись в автомобиль, привел машину в действие.
За десять минут шофер довез юную леди до въезда в имение, которое своими размерами напоминало небольшое княжество. Кроны деревьев, колыхавшиеся под действием ветра, бросали тени на широкую тропинку и сливались в единое темное пятно.
Огромный дом, опоясанный живой изгородью, выглядел устрашающе великим. Под светом фонарей не было возможности разглядеть всех украшений фасада, но Линнет все же заметила несколько остроконечных башенок.
Тропинка оборвалась почти у самого парадного входа имения, и Линнет улыбнулась, представляя, что сейчас навстречу ей выйдет какой-нибудь достойный слуга.
Поднявшись на крыльцо, она постучала и отошла, ожидая, что вот-вот ей отворят дверь. Послышался шум и страшный грохот, и через мгновение дверь открылась и высунулась чья-то кудрявая голова. Конечно, лица в темноте Линнет не разглядела.
- Ваше приглашение?
- Да, оно у меня, - спохватилась Линнет и протянула швейцару письмо.
- Мисс Линнет Вэннервилль, - переспросил швейцар и испуганно попятился. - Да. Меня ожидает леди Уинмайер, она лично мне прислала нынче приглашение на вечер.
- Прошу вас, входите. Вас-то именно хозяйка и ожидала. Гости почти все собрались.
С этими словами швейцар, почувствовавший некоторое смущение за свою неловкость, молниеносно отворил парадную дверь и впустил Линнет.
Мраморный пол вестибюля, на который ступила Линнет, сразу же приковал ее взгляд и она осторожно прошлась по нему, вглядываясь в сине-зеленые плиты. Отняв взгляд от пола, она подняла глаза на все остальное. Вестибюль был обширен и очень освещен ярким электрическим светом. Стены вестибюля были обклеены бледно-салатовыми рельефными обоями. Повсюду стояли небольшие кресла, которые обычно пустовали, но в тот вечер были завалены шалями и накидками.
Линнет почувствовала себя одиноко, не увидев ни одного гостя и поэтому обернувшись к парадной двери, попросила швейцара провести ее в зал, где собрались все остальные гости.
С большой готовностью швейцар поднялся с кресла и поклонившись, проводил ее по лестнице на второй этаж. Остановившись у арки-входа, ведущей к бальной зале, швейцар вновь поклонился смущенной Линнет.
- Ваше пальто, мисс. Передайте его мне.
Линнет послушно сняла пальто и подав его швейцару, умоляюще на него посмотрела. Тот перехватил взгляд и открыл ей дверь.
Глубоко дыша, Линнет вошла в яркую залу. На нее смотрело несколько десятков глаз. Даже скрипачи перестали играть мелодию, потому что сама леди Лидия подала знак.