— Да. Вы очень даже ничего, — будничным тоном ответила она, поставив перед нанимателем тарелку с картофелем и куриным паприкашем.
Уиндэм ничего на это не ответил и девушка незаметно выдохнула. Но когда она ставила такую же тарелку перед Троем, мальчик заговорил.
— Пап, а ты знаешь, чем Сэм занимается когда… ай! — взвыл он. — Что это?
На лице Герцога не дрогнул ни мускул.
— Я думаю, это мисс Макферсон наступила тебе на ногу, — заметил Гаррет, беря в руки вилку.
Он забавлялся всей этой сценой и уже не единожды поздравил себя с выбором экономки. Готовила она прекрасно, но главное то, что с миссис Кларидж было и вполовину не так интересно как с Сэмэр Макферсон. Экономка снова отвернулась к рабочей поверхности, спина ее напряглась. Рет решил не спускать на тормоза эту тему так, как поступил с предыдущей.
— Так что ты говорил, Трой?
Мальчик заметно воодушевился. Сейчас он скажет что-то очень скандальное, по его собственному мнению. Гаррет прекрасно знал повадки своего сына. Трой перегнулся через стол и затараторил громким шепотом:
— Сэм иногда прогуливает работу. Она убегает к памятнику Черчиллю и гуляет по городу с туристами.
В следующий момент прямо перед носом мальчика с грохотом поставили корзинку с ароматными чесночным булочками. Подняв глаза, Трой столкнулся с разъяренным взглядом карих глаз. Сэмэр ничего не сказала. Она только резко развернулась на пятках, сдернула с головы поварскую бандану, и, швырнув ее на рабочую поверхность, вышла вон. Уже издалека она услышала, как Уиндэм тихо ответил сыну.
— Я знаю.
Она сидела на своей кровати и отсутствующим взглядом смотрела куда-то перед собой. Рядом на полу лежал раскрытый пустой чемодан. Сэм старалась, очень старалась все делать как надо, но видимо снова прокололась. У нее не было повода чувствовать свою вину. Теоретически, она не увиливала от работы, в квартире было чисто, одежда содержалась в порядке и в холодильнике всегда была еда. Так что у Уиндэма не было повода для ее увольнения. Но как сказал тот охранник из клуба, когда она приходила на собеседование, «Герцог не принимает жалких оправданий». Поэтому Сэмэр сидела и ждала, когда же отроется дверь, и ее попросят убраться. Мозг девушки лихорадочно соображал, но что будет делать дальше, она не представляла.
В дверь постучали, Сэм вздрогнула. Она не ответила, но все равно раздался тихий скрип.
— Прости, — послышался детский голос за спиной. — Папа сказал, что я поступил неправильно и велел извиниться.
Сэм медленно обернулась. Она не верила своим ушам, но виду не подала.
— Извиняйся, только если ты сам этого хочешь.
Трой переступил с ноги на ногу.
— Я хочу, — грустно сказал он. — Простишь?
Какой же он трогательный, этот взрослый ребенок. Сейчас он был каким-то особенно ранимым, вся обида на него испарилась.
— Ладно, — Сэм протянула к нему ладонь. — Мир?
Мальчик неуверенно прошел вперед и пожал руку экономки.
— Мир… — несмело улыбнулся он. — Ну… я пойду. Не обижайся, ладно?
Он не стал дожидаться ответа, а тихо вышел. Дверь осталась приоткрытой, но Сэм сидела в полном оцепенении и не стала ее закрывать. Что сейчас произошло? Она ждала увольнения, а вместо этого перед нею извинялись. Мир сошел с ума? Ее мысли прервал звонок мобильного. Сэмэр потянулась к телефону и не глядя на экран нажала на кнопку ответа.
— Здравствуй, дочь, — раздался в трубке хорошо знакомый голос, и Сэм отбросила телефон на кровать так, будто это была ядовитая змея. Она давно не отвечала на звонки с незнакомых номеров, и если бы не ее заторможенное состояние, не ответила бы и в этот раз. Из динамика еще несколько раз долетело до слуха громкое раздраженное «алло!» и только потом вызов оборвался. Однако Сэм не торопилась поднять телефон. Она смотрела на него большими глазами и не могла себя заставить протянуть руку. Так прошло несколько мгновений, прежде чем Сэмэр почувствовала, что больше не одна в комнате. Обернувшись, она увидела Уиндэма, стоящего в дверях. Как долго он тут находился?
— Вы куда-то собрались? — спокойно спросил Герцог. Сэм проследила за его взглядом и только сейчас вспомнила про пустой чемодан.
— Нет, — выдавила она. — Я… наводила порядок. Как вы узнали, что я иногда ухожу днем?
Уиндэм снял очки, протер их краем свитера и снова водрузил на нос.
— Несколько раз я заезжал домой на обед и не обнаруживал вас.
— И ничего мне не сказали?