Пора перестать смотреть медицинские драмы, а то аналогии выходят странные.
- Ты мне можешь объяснить, что же случилось? - смотрю в его голубые глаза и понимаю, что в них такая искренность и открытость, нежность и страсть. Ловлю себя на мысли, что никогда его не видела таким. В сущности, я совсем его не знаю. Но чувствую каждую эмоцию Патраппа.
- День сегодня великолепный! - улыбается еле заметно и гладит меня по щеке. - Лучший день, чтобы влюбиться в маленькую ведьму! Метлу где припарковала?
Что в голове у этого человека?! Чокнутый!
- И? Я что такая же страшная?
- Наоборот, заворожила меня и заговорила. - целует в висок. - Скорее бы окончились съёмки сегодня и я для тебя устрою небольшой праздник.
- В честь чего? - прищуриваюсь.
- Так, малыш, отметим в календаре - Международный день потери девственности
Раздраженно толкаю его в грудь:
- Пошляк! И почему международный?
- Вот гляди, - он что правда ответит?! - ты - американка, я - француз, произошло все в Шотландии…
- Как-то не сходится, - фыркаю, - Собственно, это ж со мной одной произошло.
- Вряд-ли, - скептически хмыкает, - ты бы сама не справилась!
- Спасибо большое! - картинно кланяюсь, - Но не Вы, месье, так был бы другой!
- Май, ты специально?! Я уже представил красивый дом на берегу озера и нас вместе, смотрящих в закат.
- И что мы там высматриваем?
- Ждём!
- Чего?
- Когда на Землю упадет метеорит и уничтожит все живое, Майя! - ерничает он.
- Уж, да! Твоей фантазии можно только позавидовать, даже Лавлесс бы задумался! - восклицаю иронично.
- Не-а, не задумался бы, твой зять уникален, сколько чуши перечитал, а у него "чушь" и на чушь не похожа… - отбрасывает мои волосы и целует шею.
- Зачем ты так?! - я даже губы надуваю, - Мэтт - талантливый и, признанный во всем мире, писатель!
- И ты в него безнадежно влюблена! Я ревную, куколка! Очень ревную!
- Не трудись, - начинаю его целовать первой и не могу в себя прийти от быстрых мурашек по всему телу, словно прикосновение льда к моей коже.
Сама себя мысленно спрашиваю о том, что со мной происходит. Влюбилась ли я? Определенно, но мне не хочется сейчас об этом говорить, хочется большего, ощущать его всем телом и я невольно тянусь к пуговицам на его сорочке.
- Что это ты делаешь? - смотрит с прищуром и посмеивается над моими неловкими движениями.
- Это вроде - "Возьми меня!".
- Куда? - потешается подлец, - Я никуда не ухожу.
Хлопаю его ладошкой по груди и не могу сдержать тихий стон, когда сквозь тонкую ткань чувствую литые и горячие мышцы. Сейчас очень хочется исследовать его тело не только руками, но и губами, и я краснею от такого желания.
- А кто-то у нас стал заводиться! - усмехается Люка. - Не подумал бы, что ты такая! Столько инициативы! - гладит мою спину, поощряя мое исследование, а я распахиваю его сорочку и медленно касаюсь ключицы, утопая в запахе его одеколона. Море и розмарин - странное сочетание, но у меня внутри все загорается, и чтобы скрыть желание, сильнее сдвигаю ноги, пытаясь его подавить. И целую, целую его, спускаясь по каменной груди, оглаживая кубики пресса и косые мышцы.
- Майя, - шумно сглатывает он, - Не спеши, радость моя, если я сейчас сорвусь, тебе может быть очень больно, а я не хочу твоей боли и слез, и так их уже… Давай, погодим с близостью пару дней, а потом как понесемся - когда хочешь и где хочешь и сколько пожелаешь, все для тебя!
Останавливает мои руки, но я же понимаю, хочет меня…
- Ты - мазохист? - таращусь удивлённо.
- Да, сам не знал до этого! К сожалению, женская анатомия так устроена, что первые разы это не очень приятно и вряд-ли сразу ощущаешь оргазм. Тебе, моя куколка, ещё многому предстоит научиться.
- Так и научи меня!
- Всему свое время, любимая, - едва касается губами моих ресниц - Ты такая красивая! Молодая и свежая! Мой цветик майский!
Я от такой заботы просто таю, не знаю, но не каждый мужчина может так, отказаться от собственного удовольствия. Люди, по определению ,эгоисты. А Патраппа… За холодным, и казалось бы, искусственным, бутафорским сердцем прячется такая нежность. Я растворилась, мне было совсем все равно, что сейчас разгар рабочего дня, безответственно хотелось побыть в его объятиях подольше. Я сама притянула его за шею и погрузилась в длинный чувственный поцелуй на грани приличия: наши языки сплелись, дышать было так трудно, что мозг начал отключатся от недостатка кислорода, но отпрянуть от его губ было гибелью. Он - мой воздух и без него я не проживу больше трех минут сейчас. Столько лет гнала от себя романтические бредни, а тут они враз все появились в моей голове. Немного отрезвил тихий стук в гримерку.