«Зачем я приехал сюда? - спрашивал Николай себя, шагая по улице с небольшим чемоданчиком в руке. - Изменится ли что с моим приездом? Может, прав Василий: не стоит попусту тратить время, силы и нервы.
Не заезжая в гостиницу, он отправился в главк. Мрачное серое здание показалось Николаю неприступной крепостью, которую ему, рядовому инженеру, приехавшему из провинции, предстояло брать штурмом. И он должен был ее взять!
Усталый с дороги, неуверенный в своих силах, Николай поднялся на второй этаж и медленно пошел по узкому коридору, читая на дверях таблички. Остановился перед дверью, где висела табличка «Отдел рационализации и изобретательства», посмотрел на свой чемоданчик, подумал, что надо было бы привести себя в порядок с дороги.
- Не жениться приехал, - сказал он вслух и решительно, рывком распахнул дверь.
Огромная комната была тесно заставлена столами, за которыми работали пожилые и молодые люди. Николай сперва увидел дверь, обитую коричневым дерматином, и направился туда. Путь ему преградила молодая женщина.
- Минуточку! Вы к Виктору Максимовичу? Он занят. У нас приемные дни по вторникам и четвергам с часу до четырех, - сухо сказала она, безразлично глядя на посетителя. Заметив в его руке чемодан, назидательно добавила: - У нас внизу гардеробная.
- Прошу извинения. Не заметил. Я приезжий, а ожидать приемных дней не могу, - ответил Николай.
- Я вам сказала, что сегодня у нас нет приема.
Николай обошел женщину и шагнул к двери. Секретарша презрительно фыркнула, окинула взглядом с ног до головы настойчивого провинциала и передернула плечами, мол, полюбуйтесь на такого нахала.
Николай вошел в просторный кабинет. На полу ковер, вдоль стен два дивана полированного дерева, мягкие стулья и кресла. За массивным столом сидел белокурый красивый мужчина, дымя папиросой. Против него в глубоком кресле спиной к Николаю сидел посетитель, закинув ногу за ногу. Они оживленно разговаривали, обращаясь друг к другу на ты. Это был обычный разговор двух приятелей. Увлеченные беседой, они не заметили, когда вошел посетитель.
Николай сразу узнал Зимина. В душе пробудилась старая неприязнь к этому человеку. Так вот кто затеял глупую историю со станком!
Вдруг Зимин заметил вошедшего, оборвал фразу на полуслове. Брови его приподнялись.
- Что вам угодно? У меня сегодня неприемный день, - сказал он раздраженно и нажал на столе кнопку.
На пороге тотчас появилась женщина.
- Алла, я же предупреждал вас…
- Я не пускала его, но он и слушать не стал. Николай подошел к столу.
- Здравствуйте! Ему не ответили.
- Я же сказал вам, что сегодня не принимаю, - сквозь зубы процедил Зимин.
- У меня серьезный к вам разговор, и дожидаться приемных дней я не могу, - ответил Николай, с трудом сдерживая себя, чтобы не понестись с места в карьер.
- Кто вы такой? Что вам угодно? - Зимин встал. Николай мрачно усмехнулся.
- Вы всех так принимаете?
- Прошу без нотаций, - повысил голос Зимин.
- А вы не кричите. Я и сам умею шуметь не хуже вас. Я приехал не за тем, чтобы слушать ваши окрики, - внушительно сказал Николай.
Зимин переглянулся с товарищем. Его взгляд говорил: «Бывают же типы!»
Зимин вдруг присмотрелся к Николаю, досадливо хмыкнул, опустился в кресло и закурил папиросу.
- Вы - инженер Горбачев? - спросил он, немного помолчав.
- Да, я Горбачев.
- Та-ак. Что вам угодно?
- Приехал узнать о судьбе нашего станка. На губах Зимина снова появилась усмешка.
- Товарищ Горбачев, разве вам недостаточно было заключений двух специальных комиссий, мнения экспертов министерства?
- Они не разубедили меня в ценности нашего проекта, наоборот…
- Ваш проект не выдерживает никакой критики. Сплошная компиляция, мягко выражаясь, - с издевкой заявил Зимин, постукивая пальцами по бумагам, лежавшим перед ним.
- Конструкторское бюро, дирекция и общественность завода другого мнения о нашем проекте, - напомнил Николай.
- Мало ли чего не одобрят у вас на заводе, - буркнул Зимин.
- А главк?
- Что главк? - спросил Зимин.
- Вы что, забыли историю станка УТС-258, автором которого считаетесь и вы? Так я напомню вам о ней. Наши конструкторы два месяца дорабатывали вашу модель и все-таки станок не оправдывает себя. Удивляюсь, как ваши работники могли одобрить и подписать в производство заведомо плохой станок. Не потому ли, что одним из авторов его значитесь вы?! Зимин сердито сощурил глаза.
- Кто давал вам право говорить такие гадости! - крикнул он, тяжело дыша.
- Мне известны все ваши махинации. И вам не отвертеться от ответственности, - заявил Николай.
- Черт знает что! Это вас надо привлекать к ответственности за склочничество. Вы давно зарекомендовали себя этим. И мы спросим с вас, ради чего вы так делаете, - выпалил Зимин.
- Вижу, что разговор надо продолжить в другом месте.
- Можете жаловаться, куда вам заблагорассудится.
- Я приехал не жаловаться, а драться за правду. Понимаете, драться!
Николай повернулся и вышел из комнаты.
ХОЖДЕНИЕ ПО МУКАМ
Разговор с Зиминым вывел Николая из состояния мрачной подавленности. Трудности всегда вызывали у него повышенную энергию и упорство: чем больше сопротивление, тем жарче накал.
От Зимина он отправился к начальнику главка, преисполненный решимостью прорваться к нему сквозь тысячи препон. В приемной его выслушала немолодая женщина и сказала:
- Алексей Никифорович через двадцать минут должен ехать на коллегию министерства. Не могли бы вы прийти к концу дня или завтра утром?
- Я бы очень просил, чтобы он принял меня сейчас.
- Хорошо, я доложу ему. Присядьте, пожалуйста. - Она скрылась за дверью.
Николай устало опустился на стул. «Не примет»,- подумал он, поглядывая на дверь. Вскоре женщина вернулась.
- Пройдите, товарищ Горбачев. Только прошу вас не задерживать Алексея Никифоровича. Ему надо на коллегию, - напомнила она.
Оставив в приемной чемоданчик, Николай вошел в кабинет начальника главка. Обстановка тут была куда скромнее, чем у Зимина. Николай подумал о том, что большие ответственные работники гораздо проще и скромнее маленьких начальников, беда в том, что их слишком рьяно охраняют помощники.
За столом сидел мужчина лет пятидесяти, с полным розовым лицом и косматыми бровями.
- Вот вы какой, товарищ Горбачев! - сказал он, пожимая руку Николая. - Ваш проект наделал столько шума. Садитесь!
- Не моя вина, Алексей Никифорович.
- То есть, как?
Николай коротко осветил ему подоплеку всей скандальной и запутанной истории. Начальник главка внимательно выслушал его.
- Для нас вопрос с изобретением ясен. Не верить специалистам мы не можем. Но если вы обвиняете работников главка в нечестном отношении к вашему изобретению, мы вынуждены будем еще раз вернуться к этому делу. Попрошу вас зайти ко мне через два дня, - сказал начальник, вставая из-за стола.
Он произвел на Николая отрадное впечатление. Уже одно то, что принял его в неприемный день, торопясь на коллегию, - говорило о многом. Такой не станет кривить душой. Николай верил, что затянувшееся дело теперь получит новое направление, и будет решено положительно.
Но вторая встреча разочаровала Николая. Начальник главка говорил подчеркнуто сухо, официально:
- Прежде чем обвинять кого-то в нечестном отношении к делу, нужно иметь факты. Мы проверили ваше заявление и считаем его необоснованным.
Николай доказывал, убеждал, но в ответ услышал:
- Это только ваши догадки, товарищ Горбачев.