Как познали братьица крестовые,
Старый казак Илья Муромец
А молодой Добрынюшка Микитинич,
А не видать что братца крестового,
Молода Михайла Потыка Иванова,
Сами говорят промежду собой:
«А наб искать-то братца нам крестового,
А молода Михайла Потыка Иванова».
Как справились они тут кали́ками,
Идут они путем да дорожкою.
Выходит старичок со сторонушки:
«А здравствуйте-ко, братцы, добры молодцы,
А старый казак ты Илья Муромец
А молодой Добрынюшка Микитинич!»
Он-то их знает, да они не знают кто:
«А здравствуй-ко ты еще, дедушко!» —
«А бог вам на пути добрым молодцам.
А возьмите-ко вы, братцы, во товарищи,
Во товарищи вы возьмите, в атаманы вы».
Тут-то они ведь думу думают,
Сами-то говорят промежду собой:
«Какой-то есть товарищ еще нам-то бы,
А где ему да гнаться за нами-то!
А рады мы ведь, дедушко, товарищу».
Пошел рядом с има́ тут дедушко,
Пошел рядом, еще наперед-то их.
А стали как они оставляться-то,
Едва-то старичка держат на́ виду.
Как пришли они в землю Сарацинскую,
К прекрасному к царю да к Ивану Окульеву,
Ко той ко Марье Вахрамеевне,
Как стали тут они да рядо́м еще,
Закричали тут они во всю голову:
«Ах же ты, да Марья Лебедь белая,
Прекрасный ты царь Иван Окульевич!
А дайте нам милостину спасеную».
Как тут-то в земле Сарацинскии
Теремы во царстве пошаталися,
Хрустальные оконницы посыпались
А от того от крику от кали́чьего.
Как тут она в окошко по пояс бросалася,
А этая-то Марья Лебедь белая,
А смотреть-то калик перехожиих.
А смотрит, что сама воспроговорит:
«Прекрасный ты царь Иван Окульевич!
А это не кали́ки есте, русские бога́тыри:
Старыи казак Илья Муромец,
А молодой Добрынюшка Микитинич,
А третий я не знаю, какой-то есть.
Возьми калик к себе, ты корми-пои».
Взимали тут калик да к себе они
А во тую палату во царскую,
Кормили-то, поили калик до́сыта,
А досыта кормили их да до́пьяна,
А надали им злата тут, серебра,
Насыпали-то им да по по́дсумку.
Как тут они пошли назад добры молодцы
Ко стольному ко городу ко Киеву.
А отошли от царства ровно три версты,
Забыли они про братца крестового,
А молода Михайлу Потыка Иванова.
Как пошли они, затем вспомнили:
«Зачем-то мы пошли, а не то сделали,
Забыли-то мы про братца крестового,
Молода Михайла Потыка Иванова».
Как тут скоро назад вороча́лися,
Сами тут говорят таково слово:
«Ай же ты, да Марья Лебедь белая!
Куды девала ты братца крестового,
А молода Михайлушка Потыка?»
Как тут она по пояс в окошко бросалася,
Отвечат-то им таково слово:
«А ваш-то братец крестовыи
Лежит он у росстанок у Крестовскиих,
А у того креста Леванидова,
А белыим горючиим камешком».
Тут они поклонились, воротилися.
Пошли они путем да дорогою;
Смотрят, ищут братца крестового,
Проходят они братца тут крестового.
Как этая калика перехожая
А говорит им таково слово:
«Ай же вы, да братья все крестовые!
Прошли вы братца крестового
Молода Михайла Потыка Иванова».
Воротился старик на обратный путь,
Приводит этих братьицев крестовыих
Ко тому горючему ко камешку,
Говорит тут старичок таково слово:
«Скидывайте вы, братцы, с плеч подсумочки,
Кладите вы их на сыру землю,
Высыпайте вы все злато-серебро,
Сыпьте-ко все вы в одно место».
Как высыпали злато они, серебро
А со тех да со подсумочков,
А сыпали они тут все в одно место.
Как начал старичок живота делить:
Делит он на четыре на части-то.
Говорят богатыри таково слово:
«Ах же ты да древний дедушко!
А что же ты живот делишь не ладно бы,
А на четыре-то части не ровно бы?»
Как говорит старик таково слово:
«А кто-то этот здынет да камешек,
А кинет этот камень через плечо,
Тому две кучи да злата-серебра».