— А что я? Я — ничего! Его и пальцем никто не тронул.
— Что это я так разволновался? — удивился штабс-капитан, успокаиваясь. — Все из-за вас. Вы так нервно отреагировали…
— А как, по-вашему, я должен к этому отнестись?
— Без нервов. Подумаешь, мюрид помер. Значит, заберем на одного человека меньше.
— Кого оставим? — с трудом скрывая ярость, спросил я. — Подпоручика Ананова?
— Вы с ума сошли⁈ Офицеры — в первую голову!
— Горцам сами будете объяснять?
— Отчего ж? Это ваша работа.
— То есть вы мне предлагаете стать Господом Богом и самому решать, кому жить, а кому умереть? Я с этими людьми провел день в одной яме, а еще день — прикованный к столбу. Каждый! Каждый заслуживает спасения!
— Не вижу особой проблемы, но напомню: я наблюдатель. Вам решать.
Я заскрипел зубами, но промолчал. По сути, он прав.
… Место встречи казаки вычислили заранее. Знали в округе каждую тропинку. Уверенно вели нас к точке, где горцы традиционно наводили временную переправу.
Прибыли загодя. Наиба от Шамиля, как и пленных, еще не было. Но на другом берегу уже суетилась группа абреков, подтаскивая заранее приготовленные бревна. И уже висели два каната, закрепленные за камни на нашем берегу.
— Видите, господин подпрапорщик, как ловко действуют, — показал мне хорунжий, начальник казаков, на канаты. — Наловчились, гололобые, в набеги ходить. На раз-два мостик соорудят. Могут и такой, что и лошадей переведут.
— Нам такой и нужен. Надежный. Люди ослаблены. И очень не хочется уронить в Сулак мешок с серебром.
— Смотрите! Вон они! — казачий командир показал мне на высоты над рекой.
По одной из гор спускалась большая группа, состоявшая из конных и пеших. Сердце застучало. Начинается!
— Когда приблизятся, постройте пленных, чтобы горцы увидели, что все без обмана, — сказал я и пошел к самому берегу реки чуть в стороне от крепления канатов.
Когда мюриды и пленники приблизились, помахал Абакар-Дибиру. Наиб ответил величавым поклоном из седла. Показал ему рукой на арбу с мешами серебра, запряженную парой волов. Изобразил жестами: хочу переправиться к тебе. Он не возражал. Отдал команду своим, чтобы начали строить мост.
Тут же, ловко цепляясь за канаты, на наш берег перебрались чеченцы. Начали аккуратно заводить бревна. В считанные полчаса основа переправы была сооружена.
Я перешел на другой берег. Обменялся снова поклонами с наибом.
— Как будем действовать?
— Тебе, Зелим-бей, все доверяют. Скажи.
— Давай сперва офицеров. Потом серебро перенесем. И начнем остальных группами по пять человек менять.
— Как скажешь, — не стал спорить Абакар-Дибир. Чувствовалось, что он не в своей тарелке и боится сделать что-то не так.
— Нет причин для волнения, уважаемый наиб. Я лично пересчитал все деньги. Обмануть доверие имама — позор для меня!
Показал незаметно Абакир-Дибиру знак отличия. Он успокоено вздохнул.
— Развяжите пленных, — приказал мюридам.
Я бросился к князю Илико. Обнялись крепко-крепко.
— Я знал, Коста, что ты придешь за нами! Моя семья…
— Ни слова больше! Иди на тот берег. Скажешь там главному, штабс-капитану Овечкину, чтобы подтаскивали к берегу мешки с серебром.
Илико, гордо выпрямив спину и не торопясь, пошел по настилу из досок, уже уложенному на бревна. Сопровождавшая нас рота солдат и казачья сотня громко прокричала «Ура!». Потом солдаты выстроились в цепочку и стали складывать 50-фунтовые мешки с серебром рядом с временным мостом. Гора быстро росла. Почти 750 мешков — это вам не пустячок! Впечатляли! Даже Акакир-Дибир проникся:
— Ты тогда правду сказал. Целая арба денег! Правильно я сделал, что вьючных лошадей взял побольше. Сейчас пригонят табун.
Горцы начали перетаскивать мешки на свой берег.
— У меня с собой тело русского офицера, — отвлек меня наиб от созерцания овеществленной полугодовой прибыли апельсинового короля и по совместительству моего зятя Умута.
— Покажешь?
— Зрелище — не для неженок, — предупредил меня мюрид.
С одной из вьючных лошадей спустили тело, завернутое в русский брезент. Раскрыли сверток. На меня обрушилась волна вони. Я прикрыл лицо рукавом черкески и присмотрелся. Что-то понять было трудно, но знакомый офицерский мундир кабардинцев я узнал.
— Закрывайте!
— Сразу заберешь? — спросил меня Абакар-Дибир.
— Чуть позже. В конце.
— Хорошо.
Серебро споро переправили на вражеский берег. Мешки стали привязывать к лошадям. Пришел черед пленных.
— У нас есть проблема, достопочтенный наиб.
Мюрид подобрался. Положил руку на рукоять кинжала. Я поспешил объясниться.