— Да.
— Тогда ты понимаешь, что не будешь мне перечить и завтра же поедешь обратно в Тифлис?
— Не буду. Поеду, — кивнула Тома. — С доктором договорюсь. Он останется. Только, как мы спрячем Нику?
— Я вижу два варианта. Первый: отвозите её в Гурию к Сандро.
— Второй?
— Второй мне больше нравится.
— Крым, Мария?
— Да, любимая.
— И мне он больше нравится. — согласилась жена. — А с кем?
— Бахадур, конечно. Но я бы предложил еще и братьям с ним поехать.
— А братьям зачем?
— Пусть поговорят с Умутом.
Жена улыбнулась.
— Хочешь их пристроить в его дело?
— Попытка — не пытка, — я поцеловал Тамарин пальчик, так и застывший на моем шраме. — Может, Умут сможет наладить маршрут доставки апельсинов в Тифлис. А братья по его указаниям этой доставкой и сбытом займутся!
— Да! Это было бы здорово! А если люди из канцелярии опять заявятся?
— Мне ли тебя учить, любимая⁈ Как ты говорила: послала один раз, пошлю еще?
Тома ткнула меня в бок, указывая на то, что не следовало мне напоминать про её ошибку с братьями, за которую она себя корит.
…Утром и братья, и Бахадур опешили, когда Тамара и я потребовали их немедленного возвращения в Тифлис. Да, что они? И Глаша, и фон Ребиндер также недоумевали. Нашим объяснили. Тома — братьям, я — Бахадуру.
— Я их всех положу, если что! Даже за порог не пущу, — пригрозил пират.
— Прошу, без ножей! Ваше дело — спрятать Нику. И все. Если кого убьешь, погубишь всю семью. Поэтому, обещай мне, что будешь держать себя в руках. Тамарой поклянись! — потребовал я.
— Хорошо! — нехотя согласился друг. — Клянусь!
Со всеми расцеловался. Проводили.
— Как у вас все лихо! — улыбнулся Михаил Афанасьевич.
— Простите, что так вышло. Надеюсь…
— Зная свою жену, вы, наверное, догадывайтесь, что я не мог ей отказать, — врач усмехнулся. — Так что не волнуйтесь. Все в порядке. Скажу откровенно: мой труд еще не оценивали так высоко! А потом мне здесь нравится. Я, знаете ли, давно так не отдыхал. И ночью спалось, как никогда.
— Я рад, что вам все нравится!
Подошел черед фон Ребиндера.
— Никак в толк не возьмешь? — опередил я его вопросы.
— А возможно? Ты так её ждал, столько говорил. И, признаюсь, все, что ты говорил недостаточно, чтобы описать Тамару. Она, конечно, чудо. И вот так, сразу отправил в обратный путь⁈ Что такого могло произойти?
— Прости. Не скажу. Тебе не нужно этого знать. Тогда и не придется обманывать.
— Тогда, спасибо, что не взваливаешь на меня лишнюю ношу.
Фон Ребиндер помолчал.
— А…
— Если ты о том, есть ли у Тамары сестра, то — нет. Нету! — я улыбнулся.
— Вот, черт! — вздохнул фон.
Глава 20
Коста. Станица Червленая, сентябрь 1842 года.
Стоило спасть жаре чеченского лета, я пошел на поправку. Фон Ребиндер уехал вместе с доктором. Я остался один. Выходил во двор, наслаждался ароматами цветущих садов, лакомился их дарами. Моя суровая хозяйка не возражала. Лишь загоняла в дом, когда начинало холодать и от Терека тянуло сыростью.
Я ее побаивался, после того как смалодушничал. Вот никого не боялся — ни черкесов, ни англичан, ни чеченцев, ни грузинских князей, ни русских генералов. А тут сплоховал. Узнал из осторожных вопросов, что она вдова Игнашки. Того самого казака, которого я вызвал для рейда, в котором он геройски погиб. Не решился ей открыться. Смалодушничал.
Однажды во двор зашел неприметный армянин-торговец. Спросил меня. Молча протянул мне записку и тут же исчез. Я развернул листок. На нем была написана лишь одна фраза: «Help». Ее мог написать лишь один человек на свете с учетом места, где я находился. Мой друг и враг, кунак Спенсер. Я потерял его в Гимрах, в родовом ауле Шамиля, три года назад. С тех пор ни слуху, ни духу. И вот крик о помощи! Не трудно догадаться, что он застрял в горах. И я уверен, он в ставке Шамиля. Сам туда рвался. Но что-то пошло не так…
Как же мне ему помочь? Нужно думать. Нужна информация. Или канал связи. Увы, армянин исчез, не попрощавшись. Значит, что-нибудь придумаю еще.
… На Линии этим летом стало поспокойнее. Меня иногда навещали знакомые офицеры-куринцы из 2-го батальона, делились новостями. Они и просветили, отчего вокруг тишь да гладь.
— Наш полковник Фрейтаг со всеми батальонами, кроме нашего, с июля на Качалыковском хребте. Ойсунгурский отряд строит новую штаб-квартиру нашего полка. Это укрепление свяжет Грозную и Внезапную. И закроет Шамилю проход на кумыкскую плоскость. Оттого все буйные чеченцы там собрались. Пытаются помешать стройке.