— Я хотела искупаться.
— Позже, — отрезал он. — Тебе на пороге стало плохо. Где гарантия, что ты не потеряешь сознание в душе? Тем более мы еще пока не знаем, насколько серьезна полученная тобой травма.
— Но…
— Вариант, что мы пойдем в душ вместе, устроит? — без тени намека на шутку.
— Н-нет, — запнулась я, чувствуя, что щеки опять заливает румянец, и ощутила на себе острый, как бритва, взгляд Егора.
Он проникал под кожу, подогревал кровь и запускал необратимые процессы в глубине сердца, которое начинало биться в два раза быстрее под этим сканирующим взором.
Я даже разозлилась на себя за подобную реакцию.
Это ведь ненормально?
А если Егор заметит?
— Значит, договорились. Будь хорошей девочкой, и мы поладим, — добил он бархатным голосом.
В палате резко стало жарко, несмотря на открытое окно и свежий ветерок, то и дело путавшийся в жалюзи.
Так дело не пойдет.
Я отвернулась, чтобы не выдать себя. Проковыляла на непослушных ногах до кровати и села на край.
— Я могу позвонить маме? Она знает о том, что произошло? — специально перевела разговор на другую тему.
Мне нужно было отвлечься, подумать о чем-то другом, и вопрос о родительнице всплыл как раз кстати.
Необходимо оповестить ее о том, что со мной все в порядке, я пришла в себя и даже удалось сохранить ребеночка. Чудом, как сказал врач.
Обрадовать, чтобы не переживала.
Мне очень-очень захотелось увидеть ее. Обнять. Родного человека, которому могу доверять. Потому что Егор вызывал много сомнений, а других вариантов у меня не было.
Мама… Мама — это всегда мама. Это забота, ласка, поддержка. Надежное плечо в трудной ситуации, когда кажется, что выхода нет и все отвернулись от тебя.
Возможно, ее визит поможет мне вспомнить прошлое, узнать, что случилось в день аварии.
Я не сразу поняла, что пауза затянулась. Егор не отвечал на мой вопрос.
Обернулась, решив было, что он просто тихо покинул палату, но нет. Мужчина стоял на том же месте и в той же позе, задумчиво глядя в сторону.
— Егор?
— Не знаю. Наверное, — безразлично пожал плечами. — Об этой аварии все местные СМИ трубили. Сложно подобное не заметить.
— То есть? Она меня не искала? Не приходила сюда?
— Сюда тебя перевели вчера. До того ты была в реанимации областной больницы. Но и там никого похожего я не заметил.
Я по-прежнему отказывалась верить в его тонкий намек.
Мама могла работать. Могла куда-то уехать. Не смотреть телевизор. В конце концов, считать, что я с Арсением. Должна же быть адекватная причина!
Сглотнула колючий ком, вставший поперек горла от накатившей неизвестно откуда обиды.
А если он все же прав?
— Мой телефон… — вспомнила, как о спасательном круге. — Ты не знаешь, где он? Там должны быть все номера.
Егор кивнул, неспешно засунув руку в карман. Долгие пара секунд, показавшиеся мне вечностью, и в его руках оказалась требуемая вещь.
— Держи. Правда, он запаролен. Надеюсь, комбинацию цифр помнишь? — с легкой небрежностью хмыкнул мужчина, бросая мне на кровать небольшой смартфон в потемневшем от времени чехле.
Взгляд зацепился за рисунок из стразов на обратной стороне. Нескольких штук не хватало. Вместо них остались маленькие пятна силиконового клея, что заметно портило картину.
— Ты хотел его взломать? — вспыхнула от злости, но тут же осеклась под натиском немой ярости в глазах Егора.
— Хотел? Ты реально думаешь, что если бы я действительно хотел, то это бы меня остановило?
Он был прав. В наше время подобных умельцев хватало, и такая мелочь, как пин-код, убирается на раз-два.
Мне стало стыдно за нелепое обвинение.
Даже если бы Егор и поступил так, то по всему выходило, что он вполне имел на это право.
Я, так или иначе, виновата в гибели его брата, оказавшись за рулем чужого автомобиля. Села за руль, не имея опыта, не справилась с управлением. Что меня толкнуло на преступление?
А если это был спонтанный каприз, стоивший человеческой жизни?
Вряд ли что-то сможет оправдать мою вину перед семьей Арсения. Да я сама не простила бы, окажись на их месте.
Мне срочно нужно разобраться со всем этим, понять, что же заставило так поступить.
Просто жизненно необходимо.
Я покрутила в руках телефон, пытаясь выудить из памяти воспоминания, связанные с ним, нажала на кнопку, включая экран.
Пальцы неуверенно замерли в воздухе.
— Мне пора, — вздрогнула от жесткого голоса Егора. — Я заеду завтра. Если ничего не изменится.