Горан отправил половину своего отряда проверить прибрежные деревни и назначил местом сбора пристань в устье Быстрой. Сам же с оставшимся пятком воинов пересек озеро и выбрался на самый южный его берег. Здесь княжич раскинул поисковую паутину от берега вперёд, на запад и на восток. Тонкая и неуловимая сеть стремительно разлетелась на десять вёрст, чётко улавливая только Горану ведомые приметы. И хоть пока и была везде тишина, он нашёл что-то заинтересовавшее его прямо на юго-западе от места высадки.
Оставшийся отряд пошел вслед за княжичем, который уверенно направился через лес. Сначала вокруг них был березняк, утопающий в жимолости и волчьей ягоде, но постепенно белые стволы сменились серовато-коричневыми, а подлесок становился всё реже и прозрачнее, даже местами оставляя достаточно света, чтобы появились ягодники. Но их путь пролегал дальше, где начались пологие холмы, увенчанные величественными кедрами. Ветки переплетались где-то высоко над головой, а землю укрывал толстый ковёр из опавшей хвои и расклёванных шишек. Больше не приходилось протискиваться между частыми стволиками, толкавшимися веточками-локтями, выгадывая куда вытянуть ладошку листвы, — исполинам приличествовал простор! И здесь царили свежий ветер и косо бьющие с небес копья света.
Этот бор был будто бы создан, чтобы подарить покой сомневающейся душе. Хотя Горан был почти полностью уверен, что остальные шли по ложным следам. Почти, но в мыслях билось «а вдруг ошибся?». И только сейчас край паутины уловил Её, а значит всё получилось. Ну и на его стороне преимущество в силе — он уже преодолел первую сферу, а значит может замаскироваться от более слабой Малы, и тем более не всполошить раньше времени слабейшую Ясну. Теперь осталось просто дождаться.
Шагов не было слышно, их скрадывал ковёр из сухой хвои. И бор, обманчиво прозрачный, таил по склонам холмов достаточно укромных мест, чтобы люди разминулись. Или неожиданно встретились. Так и вышло.
Мала широкими шагами в очередной раз поднималась вверх и тянула за собой Ясну. За неделю пути она тоже устала, но не могла позволить им перестать спешить. Тысяча вёрст на юг и их след затеряется в переплетении путей, и тогда искать беглянок никакого терпения и богатств не хватит. А там уже можно будет идти в любую сторону. Но на три волости вокруг клана Стояновичей им нигде не будет безопасного места ни на день, ни на час. А значит пока не выйдут за пределы третьего края, нужно бежать, а потом ещё недель пять спешить, и только после можно будет отдохнуть. Да, старшая надеялась немного выиграть времени, выбрав южное направление, полагая, что искать их будут у реки и по пути на север. Но сколько с того выгадать удастся? Вот и шли почти до полного изнеможения, избегая деревень, забываясь на ходу от усталости. И им-то и оставалось ещё немного, чтобы вырваться из самой крепкой хватки, туда, где погоня должна будет быть осмотрительной и остерегаться прогневать местный клан!..
Но, тяжело дыша, ловя лицом солнечные лучи и порывы благословенного ветра, Мала поднялась на вершину очередного холма. И оказалась лицом к лицу с третьим княжичем и пятёркой дружинных воинов, с мимолётным удивлением рассматривающим понёвы вместо привычных волховок. Между ними было с десяток шагов, а значит, все усилия оказались напрасными.
Противники медлили. Девушка могла назвать каждого напротив по имени и прекрасно знала, что, даже отдохнувшая, один на один им не соперница, а уж теперь!.. Всё же это были воины старшей дружины, а не гридни из младшей. Но и сдаваться она не собиралась. Первым же делом Мала правой рукой заслонила испуганную Ясну, а левой взялась за лямки сумок, собрав их в одну горсть, чтобы рвануть и сбросить обузу. Дружинные вынули мечи, но Горан поднял руку, останавливая мужчин, и едва заметно качнул головой. Они молчали и смотрели друг на друга, долгие мгновения не решаясь нарушить тишину. А в душах бушевали боль и отчаяние, кромсая своими когтями сердце.
— Тётушку Дею похоронили, как вдову: возле мужа и сыновей. — Горан смотрел прямо в глаза волховице.
Мала медленно кивнула, прежде чем ответить, но ни на миг не отвела взгляда.
— Княжъ позволил? Не наказал за это? А как ты?