– Дыхательную гимнастику выполнили, поэтому умывайся и, не торопясь, одевайся. Лучше, чем ты о пользе пеших прогулок, никто не расскажет, поэтому сэкономлю нам время. Буду ждать тебя у лестничного пролёта.
Мистер Хилд предупреждал о возникновении слабости во всем теле, однако лёгкое ощущение потрясывания в ногах отнюдь не из-за болезненного состояния организма после физической травмы. Здесь и врачом не надо быть, чтобы поставить себе диагноз — влюбленность. Когда последние годы особое внимание уделяла профилактическим мероприятиям для снижения риска возникновения синдрома расширенных зрачков, диагностировать его у себя довольно не просто, однако наличие ряда подтверждающих признаков не позволяет мне в этом усомниться. Характерные проявления выявленного заболевания: резкое снижение артериального давления в его присутствии, острая тактильная чувствительность от его прикосновений, сильная эмоционально-психологическая восприимчивость к его красоте, ванильное состояние мышц, находящихся в максимальном расслаблении и обособленности — я одурманена им. Его тонкий собственнический аромат, околдовавший мой разум, редкое явление. В нем отсутствует деспотическая власть и принуждение. Он внимателен ко всем деталям. В нужный момент без намёков, лишних слов разогреет, отогреет и пригреет, а если будет так необходимо и охладить сумеет. В огромном мире не разработано ни одного лекарства от этой болезни, а самолечением я отказываюсь заниматься. Боюсь побочных эффектов. Вдруг наброшусь без повода или, ещё хуже, в любви начну признаваться под его балконом. Также не имеет смысла придавать большое значение лечению в домашних условиях народными средствами. Не думаю, что зелёный жасминовый чай или черный чай с чебрецом способны отогнать его от меня, хоть на сантиметр, а также мысли о нем. Но это не исключает их эффективность в улучшении микрофлоры пищеварительной системы. Остаётся принять возникшие внутри меня изменения и быть готовым к возможным не радужным последствиям.
Перед выходом совершаю один запланированный телефонный звонок, и выхожу в назначенное Шоном место. Приближаюсь к нему сзади. Замедляю работу встроенного внутри циферблата и не спеша выписываю бесконечно переплетающиеся линии на его теле. Глазами произвожу вынужденную высадку возбужденных яркими вспышками многочисленных нейронов, которые бесцеремонно начинают расхаживать по широко расставленным мужским рукам, крепко упирающимся на старые деревянные лестничные перила. При этом собственные руки закипают от желания вальяжно странствовать по свободным от напряжения плечам, совершая спуск с дельтовидной мышцы к широченной и обратно наверх, массажными действиями прощупывая хорошо прочерченную трапецию.
Физическая интерпретация нашего разума о многом может рассказать, в том числе и о том, куда уносят наши многоярусные мысли. И поэтому думается спрятанный от меня взгляд Шона, вряд ли наделённый феноменальной партизанской скрытностью, направлен на единственный поблизости источник зрительного притяжения — на белую раму с прозрачным нутром, позволяющую наблюдать за живописными творениями мира не существующими в реалиях, но живущими в нас и стремящимися воплотиться вне телесных границ.
– Интересный вид? — повернувшись ко мне лицом, Шон с особым трепетом отрывает от себя слова. — Если спустимся по крутой лестнице и запустим с улицы бушующий ветер, то нам удастся в первом ряду рассмотреть вблизи природные сытные яркостью краски и знойный запах колыхающейся листвы.
– Иногда не за чем искать посторонние красоты, когда прекрасное создание на расстоянии вытянутой руки. Но дополнить впечатляющую с первого взора картину природного происхождения элементами для создания фонового полотна не помешает.
– Если обойтись без практических занятий театральной речи и перевести твои изогнутые слова в разговорную речь, то ты вроде как сказала, что я красивый и божественно чарующая природа со мной не сравнится, однако рядом постоять ей позволительно.